— Определённо не разбираетесь.

Воздух между нами загорелся, искрился, манил. Я бы без вопросов наряжался для неё, если бы она подкрепила свои слова действиями.

— Завтра увидишь меня ещё более при параде. Я арендовал смокинг. У тебя есть платье?

Её брови нахмурились.

— Чёрт, бал. Я совсем о нём забыла.

Образы Джиа в обтягивающем платье тут же заполнили мой разум, заставляя тело отозваться ещё сильнее. Мне хотелось притянуть её к себе, танцевать с ней медленный танец, провести руками по её талии, прижаться к ней.

Дни и ночи желания к ней уже довели меня до предела.

Но пока я представлял, как она выглядит в платье и как бы я его с неё снимал, Джиа явно думала совсем о другом. Её лицо приобрело тот отстранённый вид, который я уже научился узнавать — она снова складывала воедино кусочки головоломки о картеле и своей работе.

— О чём ты думаешь? — спросил я.

— Убийца Анны погиб в Лексингтоне, Ларедо живёт в Кентукки, а в твой дом вломились после того, как он появился на ранчо.

Я покачал головой, понимая, к чему она клонит.

— Хайме типичный миллионер. Самодовольный, высокомерный, но он не руководит картелем из своего особняка под Корбином.

— У него есть сестра?

— Никогда не упоминал.

Рэйвен и Хайме действительно имели некоторое сходство, но это легко объяснялось общей наследственностью. Оба были темноволосыми, с карими глазами и смуглой кожей, но Рэйвен была миниатюрной, с округлыми формами и сказочными чертами лица, а Хайме — высоким и худым, с вытянутым прямоугольным лицом.

Я взглянул на часы на микроволновке. Пора было выходить, но я не хотел. Не только потому, что терпеть не мог похороны, но и потому, что не хотел покидать Джиа. Я хотел провести с ней ещё один день. С ней и с Адди. А вместо этого я уходил, оставляя их обеих позади.

Мы решили, что брать Адди на похороны нельзя. Не только потому, что мы пока не могли рассказать городу о её существовании, но и потому, что не знали, как она отреагирует на вид опускаемого в землю гроба. Она не говорила о матери или жизни, которую они вели. И кроме того раза, когда помогала Джиа с портретом убийцы, Адди больше не упоминала день её смерти.

Но, как и напряжение между мной и Джиа, я знал, что эмоции Адди тоже накапливаются. И что держать их в себе слишком долго — это плохо. Ей нужна помощь. Кто-то с дипломом и опытом, кто сможет провести её через всё это. Но пока её безопасность не была обеспечена, я не мог просто так взять и отвезти её к первому попавшемуся психологу.

Если это с Ловато затянется, я попрошу Джиа найти для неё проверенного специалиста через АНБ. Я должен буду что-то сделать.

Но сегодня — сегодня я ничего не мог изменить.

Как бы мне этого ни хотелось, я оставлял Адди с Джиа и Энрике, а сам отправлялся на похороны и поминки в честь Фила. Я буду всего в нескольких километрах, но это казалось слишком большим расстоянием. Это казалось неправильным, когда я не уходил от них ни на шаг всю последнюю неделю.

Будто прочитав мои мысли, Джиа подошла и сжала моё плечо.

— Всё будет в порядке, Райдер. Мы почитаем книги, которые принесла Рианна, поиграем в игры. Ты вернёшься до ужина. Если бы у тебя была обычная работа, а она ходила в школу, это было бы то же самое.

Она была права. И всё же внутри меня что-то сопротивлялось.

Я почти наклонился и поцеловал её в щёку. Почти притянул её ближе, чтобы вдохнуть этот её запах, который одновременно успокаивал меня и сводил с ума. Но вместо этого я просто взял шляпу и ключи, вышел за дверь, даже не попрощавшись с дочерью.

Потому что если бы остался ещё на секунду, то, наверное, уже не смог бы уйти без них.

А это было бы эгоистично. Это было бы для меня, а не для них.

В отличие от поколений Хатли, похороненных в семейном кладбище на нашей земле, МакФлэнниганы покоились в церковном кладбище на окраине города.

Моя семья уже была там, когда я подъехал.

Мама и сёстры были в простых, но элегантных чёрных платьях. Джемма прилетела поздно ночью, и я ещё не успел её увидеть. Её длинные светлые волосы выделялись на фоне тёмных прядей мамы и Сэди. Джемма и Мэддокс унаследовали свой цвет волос от бабушки Хатли, но только у Джеммы были её карие глаза. У всех остальных из нас были глаза оттенка голубого, как у родителей.

Сестра выглядела худее, чем обычно. И хотя выражение её лица говорило о грусти по Филу, я подозревал, что это было связано и с недавним разрывом.

Я крепко обнял её, и она ответила тем же.

В этот момент из церкви вышли отец и Мэддокс, одетые в такие же тёмные костюмы, как и у меня. Мы стояли на ступенях, приветствуя, казалось, весь город, перед тем как повести людей внутрь, где они теснились на скамьях. Церковь заполнилась до отказа, даже стоячих мест не хватало. Фил мог задевать чужие нервы, но он был частью нашего города. И Уиллоу Крик пришёл проститься с одним из своих.