— Крепко ты мужика расстроишь, когда домой вернешься.

— Ты конкретно про кого сейчас?

— Про Лонгфорда, кого же еще! Не про королевскую морду же.

— Леди Камилла, а ты точно леди? У тебя лексика и манера говорить такая… солдатская.

— Так я выросла в казармах. Отец у меня генерал, — сказала моя новая подруга. Я же представила Лонгфорда и, наконец, ответила:

— Наверное, Лекса я расстрою. Но мой дом там, я хочу к родным, — пожаловалась я, стирая пьяную слезу со щеки.

— Так они уже Мариссу вместо тебя, наверное, любят. Я тебе скажу, она хорошая. Чистая, милая девочка и заслуживает счастья. Король как будто заколдовал ее, она просто с ума сходила от любви к нему. Чего я только ни делала, чтобы заставить ее прекратить унижаться. Но она ни в какую. Принцессу она считала злобной тварью, переживала за своего Ксандра, больше ни о чем говорить не могла, — Камилла замолчала, глядя на огонь в камине, медленно отпивая пузырящуюся жидкость из своего бокала.

— Я все понимаю, но она отобрала мою жизнь, которая мне нравилась. У меня все было хорошо, так что обмен неравнозначный, — говорила я, заплетающимся языком, зачем-то колотя себя в грудь.

— Ой ли! Я смотрю, про Максима своего ты не особо вспоминаешь, в основном к родителям стремишься. Зато про Лекса говоришь так, что у меня внутренности в узел сворачиваются. Не знаю, Маша, не знаю. Пожалеешь ты.

— Может быть. Но моя жизнь там. И с этим ничего не поделаешь. Точнее, нужно что-то делать. Расскажи, что за ритуал хотела провести Марисса, и как она до этого додумалась.

— Она не все мне рассказывала. Последние дни была совсем поникшая. Я видела, что ее взял в оборот герцог Норман и подозревала, что он хочет. Но сколько ни спрашивала, она не говорила.

— Блок… Норман говорил про ментальный блок.

— Хм, коль такую энергозатратную штуку провернул, то что-то очень плохое Марисса узнала. Думаю, он подговаривал ее убить короля. Не надо быть гением, чтобы это понять. Я видела, что она боится, а потом эти две смерти. До сих пор не понимаю, это при чем, — Камилла посмотрела на меня, а я ответила ей прямым взглядом.

— Она никого не убивала, у меня даже есть ее записка. Герцога и леди убил другой человек. Это не моя тайна, и я не могу ее выдать, но знаю наверняка, — ответила я, а моя собеседница кивнула, не пытаясь спорить. Она что-то обдумывала, а потом встала на ноги и почти твердой походкой начала ходить туда-сюда, размышляя вслух.

— Итак, Норман заставляет ее убить короля, но она или отказывается, или даже соглашается, но не делает. В любом случае становится для Палача опасной, так как знает о его планах, поэтому убийства двух аристократов он использует, чтобы обвинить графиню и казнить. Мариссу терзает страх перед этим человеком и неразделенная любовь к Александру, поэтому она решается бежать. И так как легких путей она не ищет, то бежать решает в другой мир. Тут, вроде, все понятно, — выдохнула леди Лидс. Она вновь села на кушетку, чему я была несказанно рада, так как моя голова устала вертеться, следя за ее метаниями.

К этому всему я добавила только одно:

— Поправка. Оказывается, Норман действительно верил и верит, что это Марисса случайно отравила Дэшона и его леди.

Камилла передернула плечами в жесте, который говорил, что ей нет дела до того, во что там верит Палач. Она налила себе еще шампанского, а затем продолжила:

— Марисса приходила ко мне в первый день после убийства и сказала, что договорилась с очень древней ведьмой по имени Линда, та нашла ее двойника в ином мире и согласилась ее перенести. Все, больше я не видела подругу. Потом я услышала о ее пленении — казнь назначили практически сразу же. Ну а затем всех потрясла новость, что графиня не сгорела, а исчезла.

— Зельда сказала мне, что Линда фактически пожертвовала жизнью, чтобы поменять нас местами.

— Вот! Ты понимаешь? Ради того, чтобы тебя сюда притащить, умер человек!

— Я понимаю, что тут у всех какие-то свои интересы, а я страдаю, — обиженно надула губы я.

В этот момент в дверь постучали. Посмотрев на часы, я осознала, что уже наступило раннее утро.

— Леди Лидс! Графиня Раш у вас? — раздался голос Александра.

— Ничего себе, сама монархическая морда приперлась за тобой, — захихикала Камилла, пока я, испугавшись, пыталась придумать, в какой угол забиться. Икнув, моя собутыльница многозначительно заметила:

— Демонова ирония: настоящую Мариссу он не любил, а за тобой еще таскаться будет.

— Это все из-за магии, — ответила я, тыча себя в висок.

В дверь опять настойчиво постучали.

— Прости, но не открыть королю я не могу, — вздохнула моя новоиспеченная подруга и пошла к двери.

— Ваше величество! Какая честь! — проворковала она, делая реверанс.

Александр, не удостоив ее даже взглядом, прошествовал мимо нее в комнату.

Все эти аристократы с их странным поведением нарушали все, что я успела в моем мире прочитать в книгах или увидеть в кинематографе о дворцовом этикете. Король сам бегает по комнатам… Обычная аристократка хамит герцогам… Герцог ни во что не ставит короля… Дальнейшие события еще больше расходились с моими представлениями о величии монархов. Александр подошел ко мне и со словами: «Да вы напились, душа моя», подхватил меня на руки и понес вон из комнаты. Я настолько обалдела, что только рот раскрыла, с ужасом посмотрев на Камиллу. Та проводила нас насмешливым взглядом, одними губами произнеся: «Завтра расскажешь!».