Мать Аннэт долго скиталась по притонам, работала, где попало, но упорно готовила дочь для лучшей жизни. Те, кто помнили девочку, говорили о ней, как о замкнутой и нелюдимой. Вечно подавленной. Боящейся поднять взгляд на чужих. Но несмотря на всё это, она имела манеры истинной аристократки.

Когда же Аннэт вошла в брачный возраст и стало понятно, что никакие манеры и знания не помогут пристроить её удачно замуж, матушка решилась на последние меры – отправилась к герцогу Коннору, который приходился им весьма дальним родственником.

Дальше же история умалчивает о произошедших событиях. Но единственное, что никак не укладывалось в моей голове, так это то, что Аннэт везде описывалась, как скромная девушка с идеальным воспитанием. Нет, к воспитанию у меня претензий не было, а вот скромность… Что-то не заметил я в своей жене эту истинную добродетель. Да и подавленной она не была, и замкнутой, и нелюдимой – тоже. Такое ощущение, что я читал о какой-то другой Аннэт, мне совершенно незнакомой.

Моя же всегда рвалась в бой и готова была пожертвовать собой что ради малознакомой служанки, что ради мальчишки, по праву принадлежащему хозяину постоялого двора, и хозяин имел все права на то, чтобы вовсе этого мальчишку засечь до смерти. А дети в приюте? А Вистера? Словом, ни один эпизод, виденный мной, нельзя было подогнать под характеристику. Может быть, мой человек ошибся? Хотя… вряд ли.

В столице я задержался ещё на некоторое время, после же рванул в поместье, потому что на душе было неспокойно. И ведь не ошибся – пока я там наводил справки и встречался с Джошелом, Аннэт вляпалась в очередную историю.

На подъезде же к поместью я нарвался на очередных наёмников. Хорошо, что озаботился увеличением штата охраны и со мной прибыло ещё десять отменных магов. Но пришлось повозиться, из-за чего вид я имел не очень-то презентабельный, когда вошёл в столовую, где на софе лежала бледная до ужаса малышка, так привязавшаяся к Аннэт. Да и сама Аннэт сидела тут же, на полу, и выглядела не лучше, чем её подопечная.

И просьба эта надломленным девичьим голосом заставила меня спешно подойти к девочке и поделиться резервом, несмотря на то, что после короткой, но выматывающей схватки, он у меня знатно опустел.

Аннэт

Хэмлин делал что-то странное. Он положил массивные ладони на острые плечики Аделии и прикрыл глаза. Секунду, другую ничего не происходило. А потом в комнате пахнуло жаром и промелькнула короткая вспышка света, от которой Хэмлин устало упал на колени, Аделия же открыла глаза и посмотрела на меня. Её мутный взгляд медленно приобретал осмысленность, после она расплылась в такой улыбке, от которой моё сердце буквально остановилось, и тут же пустилось вскачь.

Я подалась вперёд и прижала её к себе. Аделия же обвила худыми ручками мою шею и замерла. Я слышала, как часто бьётся её сердце, словно пойманная в клетку птичка. Отстранилась, чтобы взглянуть на неё – щёчки порозовели, да и сквозь кожу перестали просматриваться синюшные вены. Словом, малышка выглядела почти нормально. Если не считать того, что без сознания она пробыла больше пятнадцати минут.

– Её будет немного лихорадить, – произнёс Хэмлин, о присутствии которого я, к своему стыду, успела забыть. – Из-за резонанса сил. Но это не страшно, завтра она и не вспомнит о том, что было.

Я обернулась и посмотрела на мужчину. Нет, мне не показалось – выглядел он не важно. И, кажется, чёрные круги под глазами стали глубже. Да и пошатывало его заметно.

– Спасибо, – произнесла, продолжая удерживать в своих объятиях Аделию. Потом же девочка как-то вырвалась и юркнула к герцогу. Быстро обвила его шею своими руками, точно так же, как недавно сделала со мной, и вовсе осторожно поцеловала его в перемазанную чем-то чёрным щёку.

Такого поворота никто из нас не ожидал. Поэтому и я, и Хэмлин замерли с одинаково ошарашенными выражениями на лицах.

Муженёк явно растерялся, но довольно скоро взял себя в руки, и обнял Аделию в ответ, а потом весёлым, но тихим голосом поинтересовался:

– И где ты успела так опустошить резерв?

Та, конечно, промолчала. Лишь посмотрела на меня, призывая помочь ей в этом нелёгком деле. Я и помогла. Рассказала обо всём, что успело произойти за пару дней, пока Хэмлин отсутствовал. Чем дольше я говорила, тем сильнее мужчина хмурился. Пока не подтолкнул осторожно Аделию в мою сторону, сам же встал на ноги. Ну, как встал. Скорее уж постарался это сделать, вот только его швырнуло в сторону и он едва устоял и не свалился. Помог стул, так вовремя подвернувшийся ему под руку.

– Что с тобой? – теперь уже пришёл мой черёд испугаться за него. Не зря он мне показался каким-то странным. Лицо Хэмлина приобрело сероватый оттенок и я поспешила к нему, подхватив под свободную руку.

– Я в порядке, – попытался он отвертеться от моей помощи, но куда там. В этот конкретный момент я была физически сильнее его.

– Вижу я, в каком ты порядке, – ворчу и усаживаю его на ту самую софу, где не так давно лежала бледная Аделия. – Что мне сделать? Как помочь?

Опять растерянность одолела меня. А я ненавидела это чувство. Всеми фибрами души.