– Развратник, до чего довёл бедняжку!

Я же начинал злиться в самом деле, ибо фарс происходящего взбудоражил и без того натянутые нервы. Хотелось отпустить руки, чтобы бесчувственное тело с гулким стуком упало на каменные ступени перед алтарём, но… Воспитание. Опять оно не дало совершить глупость, о которой я бы впоследствии пожалел.

Благо, матушка Аннэт самолично уволокла дочь в коморку неподалёку, и даже привела её в чувства. Хотя и здесь пришлось поторопить её, потому что Джошел тоже принялся изображать сердечный приступ, так что нюхательную соль искали не только для новоиспечённой невесты, но и для него.

Когда я вошёл в каморку, где на узкой скамье сидела Аннэт, то замер на миг, потому что девушка посмотрела на меня своими невозможными ясными глазами, в которых не было ничего – ни страха, ни сожаления, ни ненависти, что сияла в них за миг до того, как она потеряла сознание, лишь удивление и неподдельная растерянность. Будто она вовсе не понимала, как здесь оказалась.

Что-то внутри дрогнуло, но я сжал губы и процедил:

– Что тут у вас?

Маменька девушки принялась клясться и божится, что всё-то с её девочкой в порядке, а потом и вовсе ненавязчиво вытолкнула меня за дверь, уверив, что сейчас же церемония продолжится.

Будто я переживал о церемонии. По мне, было бы прекрасным, прервись она насовсем. Меня волновало лишь сборище коршунов, что были в храме, чтобы уколоть сильнее. Репутация – пустой звук, когда у тебя достаточно средств, чтобы заткнуть рот всем несогласным, у меня же пока столько средств не имелось, поэтому приходилось считаться и с чужим мнением, и чтить пресловутую репутацию. Хотя, предполагаю, с подачи той же Алифании, мне ещё долго придётся отмываться от грязи, в которую меня окунули.

Наконец, Аннэт вернулась. Матушка поставила её рядом со мной и испарилась, пришлось кивнуть служителю, чтобы он продолжал.

Слова клятвы были произнесены, но девушка не торопилась соглашаться с ней, пришлось на неё надавить. Чем заслужил ещё один удивлённый и растерянный взгляд. Твёрдое, довольное равнодушное «да» стало мне ответом, и гости за нашей спиной слаженно вздохнули. Изображая то ли сочувствие, то ли удовольствие от того, что у них теперь так много деталей для обсуждения сегодняшнего дня.

Хорошо ещё, что герцогини Уилбург здесь не было. Не знаю, каким чудом, но мне всё же удалось отправить мать в Ларию. Соседнее королевство не очень-то её прельщало, но мой партнёр пообещал устроить ей незабываемый отдых, так что она и думать забудет о скором возвращении домой. А там я что-нибудь придумаю, чтобы не беспокоить матушку таким недоразумением, как внезапная женитьба. В правдивость записи, что предоставил Джошел, я не очень-то верил, поэтому отдал его лучшему артефактору, которого смог найти. Он обещал дать знать, как только что-то выяснит, но предупредил, что будет это отнюдь не быстро.

После появления брачной метки Аннэт снова отправилась в забытьё. И это был мой шанс уехать самому и увезти её, чтобы не доставлять большего удовольствия гостям. А после началось что-то странное…

Девушка вела себя так, будто не знала, за что я её ненавижу. Невероятное актёрское мастерство или что-то другое? Впрочем, однажды я ей уже поверил, поэтому предпочёл уверить себя в лживости девичей натуры.

Подсознательно я ждал хоть какой-то реакции на новость о ссылке в дальнее поместье, даже жаждал её. Хотел увидеть хоть какое-то проявление характера! Надеялся, как минимум, на заламывание рук и слёзные просьбы оставить её здесь. Но нет, Аннэт молчала и смотрела на меня так снисходительно, что в какой-то момент я почувствовал себя сопливым мальчишкой, который пытается выместить обиду и злость единственным доступным способом – истерикой. И чем больше я распалялся, тем насмешливее становился взгляд девушки.

Пришлось уйти, чтобы привести эмоции в порядок. Но меня что-то тянуло вновь вернуться в комнату, где оставил Аннэт. Хотелось… Да, задеть её хоть как-то, уколоть побольнее. Меня словно на двадцать лет назад отбросило, когда я делал всё назло нянькам и наставникам, пытаясь сделать им больно и показать свою принадлежность к великому роду.

Но услышав, как Силия унижает девушку, я, неожиданно для самого себя, испытал желание осадить излишне ретивую служанку. Что, впрочем, и сделал, а потом с трудом отвёл взгляд от стройного девичьего тела… Определённо, со мной происходило что-то странное.

Я не мог уснуть до самого утра. Второй разговор с Аннэт прошёл точно так же, как и первый – я не добился никакого результата. Девушка будто бы поставила целью довести меня до бешенства, и, что удивительно, это получалось у неё легко, даже играючи. За каких-то четверть часа я трижды мечтал придушить её, ещё столько же раз боролся с желанием заткнуть ей рот весьма нетривиальным способом – поцелуем. Сдержался, что было весьма трудно.

На мой приказ не крутить романы со всеми, кто будет ей встречаться, Аннэт повернула всё так, что в пору было самому оправдываться и заверять в чистоте собственных помыслов.