— Вы извините, мы просто обалдели, то есть, со сна, — сказал я, знаком попросив Ди помолчать. — Скажите, что здесь произошло? Пока вы рассказываете, Флай придумает, что с вашей рукой сделать. Он умный.

— Он садовому гному, которого Бобби разбил, голову приклеил, а это почти то же самое! — вставила Ди, не обратив внимания на мои знаки.

Генерал передернул плечами, и у него еще что-то еще посыпалось с обломка руки, но вставать дальше не стал. Может быть, ноги у него тоже были повреждены? Я в темноте не видел и не стал приглядываться. Донесем, если что, нас трое. Наша сила в единстве, так папа говорит.

— Я столкнулся с колесницей. Возничий направил мне в лицо фонарь, закричал что-то странное и поехал прямо на меня. Не врезался бы в меня — попал бы прямо в дерево. Плохо, когда пугливая лошадь. Но куда хуже пугливый всадник. У него лошади не было, но дрожал этот недостойный за двоих.

— Наверняка Кёртис на своем фургоне. Он развозит по пабам всякое с винокурни. И так боится встретить чертей, как будто пробует то, что возит, — вздохнул Флай, аккуратно осматривая глиняную руку, — вы разрешите взять вашу эээ… часть? Я должен понять, какой подобрать клей.

По крайней мере, мы убедились, что Кёртис не валяется в соседних кустах без головы. Уже хорошо. Я бы не хотел рассказывать папе и лорду Даррену, что теперь им придется всю выручку от выставки потратить на адвоката. И будет у нас глиняный прецедент.

— Бери, но если ты сломаешь ее зря, у меня еще найдутся силы тебе отомстить, — как-то обреченно отозвался генерал, возможно, мы не внушали ему доверия. — Понимаю, почему этот трус ездит ночью, он не хочет при свете дня позорить доброе имя возничих своей ездой. Но из-за него меня постигло огромное несчастье. Ведь без руки я тем более не смогу сделать то, что должен, и теряю время даром. А следующий раз лишь через двенадцать лет, и тогда прах, в который я обращен, снова будет за многие тысячи ли от вашей земли.

Ди открыла было рот, но я направил на нее фонарь и так зверски посмотрел, что она молча насупилась. Огляделась и подобрала с обочины большую палку, похоже, собралась защищать Флая от несправедливой мести. Не хватало еще и тут международного скандала.

— Он не сломает, генерал, просто поверьте. Он наоборот. А что такого вы должны были сделать непременно здесь у нас? Вас кто-то украл?

Синие огоньки зло метнулись, и генерал, сжав в кулак здоровую руку, ударил ею по земле. Не сломался бы еще.

— А ты, случайно, не хочешь завоевать мир? — спросила Ди, мрачно поигрывая палкой. — Имей в виду, можешь громко хохотать сколько угодно, а потом мы тебя обратно в музей сдадим. Потому что это ни у кого не получилось. Даже у мумии. Даже у терминатора.

— Зачем мне этот мир, безумное дитя, даже целая Поднебесная, когда Шань Сюэ нет со мной? — на мумию и терминатора генерал разумно не обратил внимания.

— А если будет? — на всякий случай спросил я. Прежде, чем ввязываться, надо узнать, во что. В глубине души все больше тлела надежда, что нам все же не придется драться с тем, кто недавно помял грузовой фургон. И она не подвела.

— Тогда мы уйдем вместе на небеса. Слишком долго мы оставались здесь и страдали в разлуке. Нет ничего ужаснее магии, что запирает потерявшую тело душу.

Отлично. Воевать с человечеством наш новый друг не собирался. Ди это слегка разочаровало, она пока еще не поняла, что быть героем — не всегда значит с кем-то сражаться. Можно кому-то помогать. Даже лучше.

Зато стало в общих чертах ясно, что делать.

— Тогда расскажите, как вас встретить … с ней. И мы так и не узнали, кто вы. Я вот Риан, это Ди, а это Флай, мы лучшие друзья. А к вам как обращаться?

Надо было начинать с этого, а то … варианты «эй ты» и «беглый голем» плохие оба. Тем более, что я читал — голема делали евреи защищаться от врагов, а его точно минцы.

— Мое имя Ван Байши. Я был предводителем войска царства Мин и верным слугой императора…

А дальше он рассказал такое, что даже Ди себе представить не могла, и мы сели прямо на дорогу и слушали с одинаково открытыми ртами.

Он дружил с сыном императора и этой самой Шань. Как мы с Ди. А потом влюбился. Не как мы с Ди. И у него появился враг, который тоже хотел жениться на Шань, как будто им в Древней Мин заняться было больше нечем. Они с этим Му постоянно ругались, доставали императора, в общем, вели себя как бараны.

А потом император умер и перед этим завещал, чтобы придворные его сопроводили в последний путь, а то ему дальше одному скучно. Но он был добрый и не хотел их убивать, а может, просто умный и не мог оставить империю без кучи полезных людей. Поэтому приказал вылепить их копии из глины и поставить в гробнице.

Тогда советник Му напал на нашего генерала в мастерской, обездвижил его магией и утопил в чане с мокрой глиной. Маньяк, точно, про таких Ди кино смотрит.

А душа генерала поселилась в глиняной статуе и страдала. Му, правда, тоже страдал, потому что девица Шань его послала и тоже умерла от тоски по генералу. Вы уже заметили, да, в чем суть всех историй страны Мин?