Он правда очень классно говорил. Точнее, читал, потому что у него в телефоне был открыт “аутотренинг перед выступлением для музыканта”. Но текст — просто текст, а у Флая был особенный голос. Так его отец говорит, когда ему что-то объясняет.

Маленький лорд Даррен серьезно кивнул и заиграл. Это было удивительно. Я музыку такую не люблю. От нее в сон клонит. Это у папы всякие баллады для души и классика на ночь, а я люблю подпевать, и чтоб быстро весело идти. Но эта флейта звенела над сырой от росы травой так, что я бы на месте Луны сам растащил тучи, чтобы посмотреть на нас.

И вдруг правда стало светло. Луч света осветил старые надгробия, темные очертания генерала и тонкую фигурку флейтиста. Я только сейчас заметил, что малыш Даррен успел переодеться из пижамы в белую рубашку и черные брюки, и даже жилет. Наверно, ему это все шили у портного, надеясь, что он снова будет выступать перед красивым залом музыкальной школы. Но он выступал перед теми, кому было нужнее.

На моих глазах происходило невозможное. Девушка, изображенная на гравюре, отделилась от бумаги и легко шагнула на землю, взмахнули широкие алые рукава, заблестели в свете луны драгоценные заколки в черных блестящих волосах. Теперь она была немного прозрачная, но обычного человеческого роста. Часть старого кладбища вдруг стала прудом с большими розовыми водяными цветами, а над водой луч прочертил мостик. Девушка медленно вплыла на него, и тут глина стала трескаться, будто ее разрезало изнутри лучами света. Из кучи осколков вышел совсем не похожий на то глиняное лицо человек в красном плаще и старинном доспехе. Он, пошатнувшись, схватился за перила мостика, а потом преодолел его в два прыжка, чтобы обнять ту, что как раз подошла к середине. Свет стал ярче, музыка громче. Даррен-младший открыл глаза и бесстрашно играл так, как только был способен.

У нас за спиной останавливались какие-то машины. Кто-то что-то сказал. Кто-то очень громким шепотом потребовал: “Немедленно заткнитесь все!”. Я не оборачивался.

Вихрь розовых лепестков закружился в такт музыке у ног генерала и его невесты, а потом стал подниматься выше и выше, пока полностью не скрыл их от нас вместе с мостиком. Они оба повернулись к нам и поклонились, сложив руки, а потом снова повернулись друг к другу. И вдруг все рассыпалось, и только лунный луч все светил, лепестки поплыли по воде, а вода исчезла.

Даррен-младший опустил флейту и свалился почти в обморок на руки подскочившему Флаю.

Ветер гнал по кладбищу розовые лепестки. Я обернулся. С десяток машин стояли полукругом, из них медленно выходили. Лорд Даррен вытер глаза.

Начальник полиции от души высморкался в старомодный клетчатый платок и выключил фары, которые все это время были лунным лучом и мостиком.

Малыш Даррен выпрямился, увидел собравшихся и дернулся спрятаться за нас, но услышал аплодисменты и серьезно, по-взрослому, поклонился. Лорд Даррен не шел к нему, потому что тоже стоял и хлопал. А Бобби, отпущенный наконец, лаял и махал хвостом.

Ди подошла, убирая телефон. Мы втроем взялись за руки и так и стояли, ожидая ареста, или что там положено. Но лорд Даррен подошел к нам вместе с нашими родителями, обнял Александра и сказал:

— Вам стоило мне все объяснить, и я сам отдал бы вам свиток, несмотря на его цену Я тоже не лишен понимания романтики, я ведь женат, а уж привести к счастливому завершению историю двухтысячелетней давности — поистине повод для гордости. Жаль, что леди Даррен отдыхает на морском курорте и не видела сама триумф нашего мальчика.

— Да я вам видео скину! — обрадовалась Ди. — И послу Мин покажете, и он поймет, что генерал сам себя украл!

И мы поехали на минивэне в круглосуточную закусочную на заправке, потому что ночью в Альбе больше ничего не работает. Мы трое, и наши родители. Мы ели хот-доги, и Бобби тоже, и родители нас хвалили, только просили в следующий раз приходить к ним до совершения преступления, потому что они нас любят и хотят, чтобы мы жили с ними, а не в исправительном учреждении. Тут трудно спорить.

Когда мы вышли из закусочной, ветер разогнал тучи. На фоне луны медленно плыло одно облако, похожее на две фигуры в развевающихся одеждах. Значит, генерал Вай и дева Шань добрались до неба благополучно.

На следующий день профессор Ху вместе с папой и лордом Дарреном показывали послу Мин видео от Ди, и посол обещал, что все минцы его увидят. Мелкого Даррена сразу пригласили с семьей в страну Мин — принять благодарности, посмотреть разную красоту и сыграть на фестивале Клёнов. Мы сказали ему, что надо ехать обязательно и не сказали, что в стране Мин очень большое население, много миллиардов, и наверняка все они захотят его послушать. Хотя, может, его пейрафобия уже прошла.

Нас, кстати, тоже пригласили. У них Новый Год в феврале, и мы хотим посмотреть.

Водитель Уилкс теперь сдружился с мистером Флаэрти, потому что любит чинить старые машины. А Александр — с Килли и вообще младшим выводком Флаэрти. Но он честно хранит нашу тайну о бабайке, который носил Килли на фестиваль меда. Между прочим, Килли довольно тяжелый.

И у нас наконец-то началось спокойное лето.

Ну то есть это мы так думали.