Для выходцев с кислородных планет спать в комбинезоне и шлеме, мягко говоря, непривычно. От них часто можно услышать жалобы на дискомфорт, стесненность, недостаток воздуха. В то же время на многих пустотных станциях только так и спали, особенно на наиболее старых, где аварии являлись обычным делом.

Что касается Кирилла, то он уже преодолел стадии отрицания и гнева, находясь на этапе торга. Проще говоря, при необходимости он без проблем спал в комбезе или скафандре, но при любой возможности возвращался к привычной кровати.

С точки зрения физиологии броня обеспечивала правильную поддержку позвоночника и шеи. А вот повернуться в ней на бок не самое удачное решение: проснешься больной и помятый.

Кирилл думал, что не сможет быстро уснуть, по привычке обдумывая интересные идеи, составляя планы на следующий день, но недооценил свою усталость. Стоило закрыть глаза, и он провалился в объятия Морфея. Тень послушно устроилась в шлюзе и свернулась в компактный клубок. Только уши торчали, поворачиваясь на каждый подозрительный звук.

— Выпей со мной! — раздался прямо ухо веселый выкрик, с трудом перекрывая грохочущую энергичную музыку. — За свободу!

Яркие разноцветные вспышки выхватывали из темноты фигуры танцующих людей. Кирилл повернул голову и наткнулся на жгучий взгляд фиалковых глаз. В хитрой улыбке на тонких розовых губах чувствовалось что-то лисье. Длинные темные волосы непокорной волной обрамляли лицо. Крупные серьги с драгоценными камнями подчеркивали вытянутый овал лица, а массивное украшение на шее привлекало внимание к выдающейся груди в вырезе темного облегающего платья. На тонким плечах висела полупрозрачная накидка в цвет украшений.

— Не стоит, Ева, — мягко произнес Котов. — У тебя в очередной раз не получится меня отговорить, и все снова закончится ссорой.

— Да поняла я все про твою Академию, — возмутилась девушка. — Но ничего ведь не мешает нам провести твой последний день на Земле как в старые добрые времена, — Красивая грудь в вырезе сексуального платья упруго прижалась к плечу парня, и следующие слова лисица едва не промурлыкала: — Не так ли? Заглянем в тот уютный домик в горах.

На губах Кирилла появилась снисходительная и немного печальная улыбка. Он слишком хорошо знал свою бывшую девушку, чтобы купиться на столь очевидную провокацию. Его отъезд на учебу Ева восприняла, как пренебрежение и личное оскорбление: с ее точки зрения парень поставил свое увлечение выше их совместного будущего. О том, чтобы переехать на другую планету, она и слушать отказывалась: в земной среде давно господствовало мнение, что нельзя упускать ни одного дня молодости, из-за чего индустрия развлечений прочно занимала лидирующее позиции по всей планете.

Когда несколько попыток отговорить молодого человека провалились, Ева сорвалась. Летали вещи, звучали обвинения. Наблюдая за бесплатным представлением, Кирилл осознавал, что одного потрясающего секса для построения общего будущего все же маловато. Конечно, он немного утрировал, с девушкой его связывала не одна только постель, но когда Ева с вещами перешагнула порог дома, Котов провожал ее спину полным облегчения взглядом.

Кирилл хорошо помнил, что так и не узнал, какую именно месть девушка придумала для такого случая, хотя любопытство так и подмывало согласиться: наверняка она запланировала нечто грандиозное. И все же в тот раз он вежливо отказался.

— Ну и дурак, — отреагировала девушка и, соблазнительно виляя круглой попкой, удалилась в компанию подружек.

Котов же, как и планировал, нашел брата, пропустил с ним пару стаканов виски, и вернулся домой еще до наступления двенадцати. А на следующий день улетел с планеты. Еву он больше никогда не видел.

Но во сне все повернулось иначе. Фиалковые глаза затянули, как омут. Дальнейшее превратилось в набор ощущений: руки касались гибкого горячего тела, скользили по мягким изгибам; поцелуи со вкусом вина обжигали губы; изящные тонкие ладошки гладили в ответ. Ева загадочно улыбалась, завлекая все ближе и ближе к выходу.

Ловко вывернувшись из его рук, она выскочила наружу, а перед Кириллом дверь почему-то закрылась. Разгоряченный парень зло посмотрел на охранника, и потянулся к сенсору, однако здоровенный мужик в черном костюме и белой рубашке зачем-то толкнул его в грудь. Ярость ударила в голову. Сжатый кулак отправился обнаглевшему секьюрити в челюсть. Тот до обидного легко увернулся и толкнул еще раз.

Запнувшись обо что-то, Кирилл неловко взмахнул руками, потерял равновесие и… проснулся. Затылок пульсировал болью после падения. Тень стояла над парнем, мягко придавив лапой к полу. Вместо спальника парень почему-то находился перед шлюзом. Сердце бешено колотилось в груди.

— Вашу ж мать, — выдохнул Котов.

Потребовалось не так уж много времени, чтобы сопоставить факты. Не встань на его пути химера, Кирилл бы по собственному желанию открыл люк и вышел наружу, а там… кто знает.

«На этой планете даже спать опасно», — хмуро отметил про себя парень.

Учитывая, что приступами лунатизма он никогда не страдал, оставалось искать у произошедшему какое-то другое объяснение, и на ум приходила только телепатия. Иной логичной причины у случившегося Кирилл не видел. С какой целью псионик пытался заставить его покинуть капсулу — вопрос, но вряд ли его хотели накормить печеньками. Прием пищи если и планировался, то немного другого рода: с человеком в качестве главного блюда.