— И почему они так называются?

— Потому что они пропадают, как только ты начинаешь за ними наблюдать.

— И как тогда можно было понять, что эти корабли связаны с Землёй?

— За сотые секунды до того, как пропасть — они разворачивались, предположительно, в её сторону. Так что это наша единственная зацепка.

Когда человек находится в настолько замкнутой среде, без информации из внешнего мира, он постепенно теряет с ним связь. Я не знаю, сколько часов мы уже летим и летим ли мы вообще. Элис создала нечто наподобие матраса с помощью базового метода. Он тоже не сильно удобный, но куда лучше, чем лежать на твёрдом и загнутом стекле.

— Ну вот допустим, мы успешно доберёмся до Земли. Что тогда? — спросила Элис спустя какое-то время.

— Не знаю, — честно ответил Брейсер. — Мы даже предположить не можем, что там происходит. Поэтому и давать прогнозов я не буду.

— Да уж…

— Однако, должен вас предупредить, — продолжил Брейсер. — Альбштейн поместил внутрь меня бомбу.

По телу прокатилась волна непонимания, сопровождаемая, вставшими дыбом, волосками.

— Не понял.

— Вот и я тоже не понял, но это только поначалу, — Брейсер ненадолго задумался. — Но, подумайте сами: вот мы прилетели, допустим даже, там есть нечто разумное, мы стараемся договориться, но у нас не получается. Нас убивают. Что дальше? А так у нас будет козырь для переговоров и план С.

С ним трудно не согласиться.

— Почему С?

— Потому, что бомба активируется либо при согласии двух из вас, либо после Смерти одного. План Смертник.

— Надеюсь нам не придётся никого убивать.

Ответом стало молчаливое согласие.

//Diary |14.01.2726|

Чего же ты, Саймон, хочешь на самом деле? Какие у меня были мечты в детстве? Кажется, мне очень нравились животные, в особенности котики. Мне, как и всем детям, нравилось играть в игры с друзьями. Не так даже важно на улице или в виртуальном мире. Просто не думать о том, что будет завтра. И не потому, что тебе наплевать на завтра, а потому, что завтра ещё та-а-ак далеко. А затем прилетел Мистер Х, и вся жизнь разделилась на «до» и «после». Почти всю жизнь я существовал лишь желанием отомстить. Мне было наплевать на завтра, но не потому, что завтра ещё так далеко, а потому, что завтра у меня отобрали. Украли. И уничтожили. Я всё ещё ненавижу тебя Мистер Х, хоть ты и мёртв. Ох… кажется, мне неплохо было бы сходить к психологу. Ведение дневника хоть и всегда спасало меня, но сейчас… Что сейчас? Куда и зачем я лечу? Чего я хочу добиться? Почему я это делаю? Эдэм, Space Veracity, Javelin. Человечество. Как будто они все дружно договорились свалить на меня всю ответственность. А меня спросить не забыли? Конечно, я хочу спасти людей….

А что, если у меня не выйдет? Что если я и Элис… Ну, например, умрём? Буду ли я доволен тем, как прожил жизнь? Мечтал отомстить чуть ли не с младенчества, отомстил и умер. Супер. Должен ли я пожертвовать своей жизнью ради миллионов и миллиардов чужих жизней? Пожалуй — да, но должен кому? Себе или им. Лишь бы, когда всё это закончилось, мне дали отдохнуть. Завести котика, например… Построить дом на берегу какой-нибудь лужи, речки или озера. Готовить ей завтрак. Я ведь тоже хочу смотреть фильмы с бутылочкой пива после работы, обнимая любимую жену. Был ли я рождён супергероем или меня заставили им стать? Ещё нужно будет навестить семью Джинбея. Я обещал и себе и Теодору. И Джинбею я тоже обещал.

Я скучаю по тебе, Джи! А ты бы сейчас ответил: «Не грусти. Сай. Мон. Всё хорошо. Будет. Есть. И было.» А может и не совсем так. Но точно ответил бы так, что я сразу же улыбнулся бы.

Кажется, я засыпаю… Надеюсь, получится написать сюда ещё хоть что-нибудь. Пока, дневник! (прощай):)

Прочная нитка из Брейсера, обмотанная вокруг наших с Элис рук, сжалась. Я открыл глаза. В метре надо мной всё так же тепло светит лампа. Брейсер заметно увеличился в размерах, он напитался Пумой и спрессовал её внутри себя. Нечто похожее было с другими Фей’джи, когда мы активировали двигатель на Ya-5y0, но сейчас что-то отличается.

— Просыпайтесь, мы почти прилетели, — нежно произнёс Брейсер.

— Куда? — протирая глаза спросила Элис.

— Сейчас покажу.

По всему телу вдруг пробежали мурашки, а в голове что-то щёлкнуло. Яркие точки вдруг стали появляться передо мной. Вскоре взгляд затуманился, а в глазах потемнело. Я начинаю различать космос. С каждой секундой его прозрачность уменьшается, а реальность уходит на второй план. Ещё через несколько секунд я увидел заострённый «нос» Дедала и чёрные просторы космоса. Вдалеке оранжевыми языками пламени горит незнакомая мне звезда.

«Это Звезда Гюнтера» — внезапно прозвучал голос Брейсера в голове — «Включаю режим маскировки»

Я вижу так, будто я камера, которую подвесили в нескольких метрах над кораблём. Я был прикреплён к Дедалу и висел на нём, а сейчас и «нос», и сам корпус Дедала пропал. На все 360 градусов вокруг — только чернота космоса, далёкие звёзды и оранжевый шарик впереди, с каждой секундой становящийся всё больше и ближе.

«Неужели ты так видишь?» — спросил я у Брейсера.

«Да, я как бы стал один целым с этим кораблём. Управляю им и вижу всё, что “видит” он»

Мы постепенно приближаемся к светилу. Звёздная корона солнца системы Гюнтера постоянно испускает мощные потоки плазмы, которые местами вырываются за пределы звезды и вылетают в открытый космос.

«У этой звезды очень сильный эффект космического ветра,» — подметила Элис.

«Да, вообще звезда Гюнетра — удивительно загадочна,» — Подтвердил я — «Она зародилась каких-то, в космических масштабах, 200 лет назад. Точнее — не зародилась, а взялась из ниоткуда.»

Справа от звезды появился кажущийся крохотным на таком расстоянии, корчиневатый бугорок. Он продолжает выплывать из-за солнца и становится больше.