Касл показал ему револьвер:

– Мне нужна официальная идентификация. Действительно ли это – оружие, используемое в вашем спектакле?

Фрайерн наклонил голову:

– Да. Это – револьвер «Уэбли Скотт», калибр тридцать два.

– Спасибо. – Касл почесал подбородок. – Итак, сэр, вы слышали то, что сказал инспектор. Этот револьвер, как выяснилось, заряжен боевыми патронами. И недавно из него выпустили пулю.

– Я не могу этого объяснить,– сказал Виктор Фрайерн. Голос его звучал резко и обеспокоенно. – Мы пользуемся холостыми...

– Как те, которые спрятаны в пожарном ведре?

– Да,– руки Фрайерна дрожали. – Заряжать оружие – обязанность Остина. Викс, реквизитор, приносит ему холостые патроны за полчаса перед каждым спектаклем. Остин следит, чтобы револьвер был полностью заряжен...

Касл перебил его:

– Вы подразумеваете, что в барабане всегда шесть патронов? Разве не достаточно одного?

– Остин – осторожный человек,– пояснил Фрайерн. – Он проверяет и перепроверяет все. Его обязанность как помощника режиссера обеспечить, чтобы все шло, как надо. С одним патроном, как он считает, всегда есть небольшая опасность ошибиться. А если боек ударит в пустую камеру, то вся первая сцена третьего акта окажется испорченной.

– Понятно. – Касл потер тяжелый подбородок.

Он обратился к Вимиссу:

– Вы расспросили Остина?

– Не подробно.

Касл вздохнул.

– Хорошо. Давайте пойдем за кулисы.

***

Остин горячо защищался:

– Могу поклясться, инспектор. Сейчас оружие находится точно в том же состоянии, как когда я взял его у Майкла Трента.

Касл пристально смотрел на него. Помощник режиссера казался искренним. Старший инспектор почувствовал, что тот говорит правду. И все же...

Касл нахмурился. Остин нервно озирался вокруг. Двое мужчин стояли на сцене, словно актеры, ожидающие поднятия занавеса.

Старший инспектор устало произнес:

–Давайте вернемся к началу. Действительно ли именно этот револьвер стрелял на сцене?

– Да, конечно. Это – единственное оружие в театре.

– Опишите его, пожалуйста.

– Но зачем... о, хорошо. – Остин говорил быстро, нетерпеливо. – Это – револьвер «Уэбли Скотт» тридцать второго калибра. Не могу сказать вам номер, потому что он спилен. Но его легко опознать. На стволе имеется длинная, зубчатая царапина и инициалы «Г. В.» на рукоятке.

Касл кивнул:

– Правильно. Ну, а теперь,– он почесал подбородок. – Вы проследили, что оружие было заряжено холостыми перед дневным спектаклем?

–Да.

Касл задумался:

– Гммм... Фрайерн сказал мне, что вы следуете определенной процедуре. За полчаса перед каждым спектаклем реквизитор приносит вам коробку холостых патронов. Вы заряжаете револьвер в его присутствие и следите, чтобы в барабане было шесть холостых патронов. Затем вешаете револьвер на «стену» в вестибюле и возвращаете коробку Виксу. Правильно?

– Да, это нормальная процедура. Но...

Из кулис донесся жаркий спор. Остин проглотил остальную часть фразы и нервно обернулся:

– Что там за дьявол?

Он поспешил через вход на пультовой стороне и добавил к шуму свой голос.

Касл последовал за ним и обнаружил Олджи Лоуренса, перекрикивающегося с рабочим сцены, который находился в середине длинной железной лестницы, уходящей ввысь.

Старший инспектор решительно потребовал:

– Олджи! Какого чёрта...

Лоуренс усмехнулся:

– У нас немного не совпали мнения, Стив. Я хочу поднять занавес. Наш друг наверху полагает, что он должен оставаться, как есть.

Рабочий сцены обратился к своему начальнику:

– Мистер Остин! Вы же приказали, чтобы он оставался опущенным.

Помреж вздохнул:

– Я тут больше не распоряжаюсь. Спросите у старшего инспектора.

Касл проворчал в сторону Лоуренса:

– Что за игру вы затеяли? Если это одна из ваших проклятых глупых шуточек...

Приятное лицо Олджи излучало спокойствие:

– Это не шутка, Стив. Даю слово.

Касл нахмурился. Повернувшись к помощнику режиссера, он тихо сказал:

– Поднимите занавес, пожалуйста.

Остин пожал плечами. Вытянув шею, он отдал краткий приказ. Рабочий сцены быстро полез вверх по лестнице.

Касл ссутулился:

– Что произойдет теперь?

– Теперь,– весело ответил Лоуренс,– мы восстановим преступление.

Когда они вернулись через вход на пультовой стороне, занавес начал подниматься. Касл смотрел на пустой зал и чувствовал, что нервничает.