Шрифт:
Пенни снимала грим. Ее пальцы на мгновение остановились, но затем продолжили работу.
Усталым тоном она произнесла:
– Возможно, это хорошая шутка, Дуглас. Но у меня нет желания смеяться.
Дензил надулся:
– Я не дурачусь, Пенни. «Последний трофей» пойдет сегодня вечером с тобой в главной роли.
Девушка уставилась на свое отражение в зеркале:
– Но полиция...
– Дала разрешение.
– Верится с трудом.
Дензил положил руки ей на плечи:
– Это – твой большой шанс. Используй его по максимуму.
Пенни прошептала:
– Но получить его вот так... потому что Лесли убита... – Ее глаза потемнели: – У меня такое чувство, что я граблю могилу.
Глава 9
Старший инспектор Касл мрачно заявил:
– Сейчас я говорю неофициально. Но думаю, должен сказать,– он кашлянул в кулак,– что для вас было бы умнее хранить молчание.
Ричард Мервен резко откинулся на спинку жесткого стула:
– Что толку? Так или иначе, со мной покончено.
– Очень хорошо. – Касл уселся на стол между ними. Ровным тоном он произнес: – Ричард Мервен, моя обязанность предупредить вас, что все вами сказанное будет зафиксировано и может использоваться в качестве доказательств.
Рот заключенного дернулся.
– Ради Бога дайте мне сигарету!– попросил он.
Касл кивнул. Лоуренс вышел вперед и протянул серебряный портсигар. Когда сигарета оказалась между губами заключенного, Лоуренс перевернул портсигар и высек пламя зажигалкой, расположенной в торце.
Мервен глубоко затянулся:
– Спасибо.
Он выдохнул струю дыма.
Касл терпеливо ждал. Лоуренс отошел назад в угол. Стенографист открыл блокнот.
Мервен убрал сигарету изо рта и заговорил с неловкой бравадой:
– Итак, инспектор. С чего начнем?
– С чего хотите. – Голос Касла звучал ласково, почти сочувствующе. – Я помогу составить формальное заявление позже.
Мервен резко спросил:
– Вы знаете, конечно, почему я убил ее?
Касл кивнул:
– Это Лесли, девушка, которая предала вас.
– Да. – Щеки Мервена, казалось, еще втянулись. Он попытался засмеяться. Звук был резким и неприятным.
Касл мягко попросил:
– Расскажите мне о ней.
Мервен с отчаянием воскликнул:
– Я любил ее!.. – Он продолжал: – Все началось в тот день, когда бандит попытался ограбить меня около главного офиса. Я сбил его с ног простым приемом дзюдо – один из тех уроков, которые дала мне армия. Так что моей заслуги тут мало. Но я действительно спас деньги банка. И надеялся на небольшую награду.
– Вы получили ее?– спросил Касл.
Мервен коротко рассмеялся:
– Я получил,– горько сказал он,– личное благодарственное письмо от директоров. Ценность которого равна нулю. – Он вновь помрачнел. – С этого все началось. Мое недовольство. И дружба с Лесли.
Он задумался, вспоминая. Затем лицо его потемнело:
– Сейчас-то я вижу, как она сыграла на моей обиде. Возможно, со временем разочарование прошло бы. Но она продолжала напоминать мне об этом. Она говорила, что директора обманули меня, что они мне что-то должны... Я думал, что она по-настоящему возмущена и говорит из сочувствия и дружбы. Но теперь вижу: она просто готовила меня к тому, что я должен был сделать.
Он закашлялся:
–Я думал, она любила меня. Я-то ее любил. Она казалась такой хорошей, такой доброй, такой красивой...
Он подавил рыдание.
Касл терпеливо ждал.
Мервен сильно прикусил губу. Голос его прерывался:
–Я попросил ее выйти за меня замуж. Она отказалась. Я сказал, что хочу создать для нее дом. Она сказала, что для этого нужно много денег.
Он ссутулился:
– Конечно, она была права. Перегруженный работой банковский служащий, которому недоплачивают, не мог надеяться обеспечить ее. Любовь в шалаше ее не устроила бы. Она хотела места под солнцем. Деньги стали для меня навязчивой идеей. С ними я мог бы купить счастье... Лесли могла быть со мной.
Взгляд его стал каким-то голодным:
– Я смотрел, как деньги проходят туда и обратно, смотрел, как их каждый вечер укладывают в хранилищах. Я продолжал думать о сейфе. О всех тех деньгах, собственности богатых, праздных, ничего не стоящих людей... У них было их так много, в то время как у меня так мало!
Я поговорил с Лесли. Я чувствовал, словно попал в ловушку. Она спросила, хватит ли у меня храбрости, чтобы вырваться на свободу. Я боялся, но вынужден был слушать. Она вкладывала в свои слова все тайные мечты и стремления, которые переполняли мой ум...