Естественно, это тут же привлекло его внимание. Как я понял, сам Гневон находился на уровне Потока, и для него Кости Неба могли стать шансом прорваться на уровень Земли.

Неудивительно, что он взял череп, внимательно осмотрел его, но лицо при этом осталось бесстрастным.

— И где ты его нашёл?

— В пещере.

— Надо же. В той свалке оказалось что-то полезное.

Видимо, культиваторы на стадии Потока не считали шахты чем-то значимым. Ну что ж, их ошибка, не моя.

— Просто повезло, — сказал я, стараясь показать всем своим видом, что в этом нет ничего особенного. Ведь не говорить же ему: «Кто ищет, тот всегда найдёт».

Гневон хмыкнул, но ничего не сказал. Никаких «конфискую» или других грубых фраз. Нет, он просто отложил хрустальный череп в сторону.

Казалось, что его вообще ничто не заинтересовало — ни вещи, ни я. Всё, что он делал, выглядело как рутинная формальность, выполненная «спустя рукава».

Он расспросил меня о том, что с нами произошло, требуя именно мою версию событий. Версии Далемира и Веи он, очевидно, уже знал. Я пересказал всё с начала до конца, лишь немного приврав в части, касающейся Всеведущего. Впрочем, как обычно.

К тому моменту я даже успел расслабиться. Казалось, что всё вот-вот закончится. Всеведущий меня ни о чём не предупреждал, да и сам я был уверен, что нахожусь в безопасности.

И вдруг прозвучал один, на первый взгляд, глупый вопрос. Точнее, вопрос «ред флаг».

— А почему ты не согласился?

Сначала я не понял. Решил, что это какая-то проверка.

— Согласился на что?

— Стать рабом Тьмы, — сказал Гневон, как будто шутя.

Я улыбнулся и ответил в том же тоне:

— Да кто нормальный вообще согласится стать рабом?

Но я не учёл одного: Гневон говорил абсолютно серьёзно.

— Знаешь, ситуации бывают разные.

— Что вы имеете в виду?

— Это не рабство. С какой-то стороны, это и есть истинная свобода.

Он говорил с убеждением фанатика, как человек, для которого служение кому-то стало смыслом жизни. Без этого, казалось, он не видел смысла своего существования. Я понял: передо мной фанатик.

Его слова лишь укрепили эту мысль:

— Знаешь, тебе нужно было просто согласиться. Тогда проблем было бы меньше. По крайней мере у меня.

— Что ты имеешь в виду?

Гневон не ответил. Он медленно поднялся, а я внутренне напрягся. В голове мелькнула мысль — бежать или хотя бы крикнуть.

Дверь была за моей спиной, а он, словно предугадав мой порыв, будто нарочно давал мне время обдумать.

И вот он достал из кармана белый листок с чёрной печатью — формацией.

— Вот она, истинная свобода, — произнёс Гневон и влил Шинсу в бумагу.

Тут же по комнате поползли чёрные линии. Они заполнили пол, стены и потолок, образуя сеть символов. На древнерусском языке проступали слова: «Защита», «Барьер», «Печать». Я понял — он опечатал комнату.

И в этот момент Всеведущий дал подсказку:

[Сейчас.]

Я не решался до последнего, но момент был подходящим. Достав из кармана склянку с Чеканом — прозрачным сиропом — я метнул её прямо в лицо Гневону.

Раздался звук удара стекла о лоб, затем послышался треск. Яд моментально соприкоснулся с кожей, заливая его лицо и глаза. Гневон даже не закрыл их, чтобы не упустить меня из виду. И это была его ошибка.

Как действует яд Чекана?

Как кислота, выжигая всё на своём пути, а затем, проникая через раны в кровь, он начинает своё разрушительное действие.

— Тварь! — вскрикнул Гневон, обезумев от боли.

Его лицо вспыхнуло, кожа покраснела, особенно на скулах и лбу. Также пострадали глаза — он не мог их открыть и, защищаясь, закрыл лицо руками.

Казалось, что теперь с ним можно закончить, и самое время искать способ выбраться. Но этот чёрт был на уровне Потока.

Против таких, как он, владеющих Шинсу и обладающих телом, закалённым до высокого уровня, яд не был абсолютным оружием. Они могли буквально «извлечь» его из своего тела — конечно, не мгновенно, особенно в разгар битвы.

Я задумался: что делать? Бежать? Или рискнуть?

Боковым зрением я заметил меч, лежащий неподалёку. Его блеск будто манил меня: «Возьми меня…»

Однако это отвлечение оказалось ошибкой. Гневон уже успел применить свою технику. Схватив свой клинок, он провёл горизонтальный разрез.

От меча хлынула энергия — зелёное сияние, словно клинок ветра, рвущее пространство перед собой.

В ярости он пытался убить меня. Внутри я пожаловался:

«Ну, ё-моё… Нормально же общались. Что он начал-то?»