Я наблюдал, как он окинул взглядом толпу, останавливая свой взгляд на ком-то конкретном. Я проследил за его взглядом и увидел симпатичную светловолосую девушку. Я понял, что это Айла. Она поймала его взгляд и тут же отвернулась от него, демонстративно поцеловав какого-то накачанного парня, который обнимал её за плечи.

Какого черта, Айла?

Плечи Марко напряглись, он провёл рукой по своим каштановым волосам и отвернулся от неё. Я смотрел, как он сжимает кулаки, и чуть не рассмеялся от очевидного гнева, исходящего от него. Он сказал, что Айла была твердолобой, но на самом деле она была настоящей стервой.

— Кто это? — спросила меня Элли, когда мы отошли за пределы слышимости Марко. Конечно, она заметила. Она была маленьким хищником, как и я.

— Тебе лучше не знать, — ответил я.

— Они явно были бы хреновой парой, если я правильно поняла. — Я снова усмехнулся.

— Это ещё мягко сказано.

Она прижалась ко мне и удовлетворенно вздохнула.

— Иногда приятно быть просто Элли. Не мамой Элли. Или студенткой Элли.

— А как насчёт сексуальной шалуньи Элли из моего гарема? — спросил я с ухмылкой.

У неё отвисла челюсть, и она игриво хлопнула меня по плечу.

— Я бы сказала, это тоже часть обычной Элли.

— Согласен. Некоторые вещи, которые ты делаешь… Чёрт. Я бы овладел тобой прямо здесь и сейчас, если бы мог.

Она прикусила нижнюю губу и тихо пробормотала:

— Почему бы и нет?

В самом деле… Почему нет? Мне потребовалась всего секунда, чтобы решить отказаться от поддержки Марко. Его подбадривало множество людей, а с Айлой в толпе я, вероятно, для него просто не существовал.

Когда, наконец, начался бой, я схватил её за руку и вывел из толпы. Она не сопротивлялась, когда я отвёл е в свой кабинет и запер дверь. Она не оттолкнула меня, когда я поцеловал её. Когда зажал её в углу. Когда касался каждого сантиметра её тела. Она обхватила меня руками и позволила мне поднять её и трахнуть, прижав к двери. Она застонала мне в ухо и потянула за волосы, а я прикусил её губу и тяжело задышал в её восхитительный ротик.

Это было эротично и горячо, и я не хотел, чтобы это заканчивалось. Я замедлился, когда мы приблизились к пику наслаждения, и посмотрел в эти блестящие красивые глаза, наблюдая, как она медленно кончает. Одно только это зрелище вызвало у меня оргазм, который был долгим и сногсшибательным. Я прижался к ней всем телом и нежно поцеловал в шею.

— Хит, — задыхаясь, произнесла она.

— Что?

— В последнее время я стала очень забывчивой.

— Да, и?

— И я забыла принять таблетку.

— И?

— И… Ты не воспользовался презервативом.

Я ухмыльнулся, прокладывая дорожку языком к её рту.

— Упс.

Действительно. Упс.

Эпилог

Элли

Хит проводил много времени в спортзале, дома или в постели, припирая меня к стенке своим ненасытным аппетитом.

Всё оставшееся время после этого он просил меня выйти за него замуж.

Я отказывала ему. Я ещё не была готова. Даже когда закончила колледж и устроилась на работу консультантом в реабилитационный центр, я не дала согласия. Я не была уверена, что меня останавливало. Я знала, что однажды это произойдёт. «Да» внутри меня, наконец, вырвется наружу и обрадует его.

Но именно благодаря Райкеру я, в конце концов, смирилась.

Со временем он отошёл на второй план в новостях. Его никто так и не нашёл. Никто не знал место его местонахождения. Но время от времени я получала открытки по почте, на которых была написана какая-то тарабарщина, которую мог расшифровать только Хит.

Иногда это были отдельные фразы, цитаты, которые, скорее всего, относились к нему в тот конкретный момент. Иногда это были короткие записки. Иногда это было и то, и другое.

Три с половиной года спустя его последняя открытка успокоила меня.

Жизнь — это не поиск себя. Жизнь — это создание себя.

Джордж Бернард Шоу

Со мной всё хорошо.

Но иногда бывает нелегко.

Может быть, однажды ты расскажешь Кайдену обо мне. И может быть, однажды он найдёт меня. Я знаю, что в этом нет смысла, вероятность того, что это произойдёт, близка к нулю. Но мысль о встрече с ним иногда поддерживает меня. У меня было много времени, чтобы поразмыслить. Много времени, чтобы собрать всё воедино. Я совершенствую себя в надежде, что если этот день настанет, может, через двадцать, тридцать, даже сорок лет, то я смогу гордиться тем, кто я есть, и чувствовать себя достойным находиться вместе с ним.