Дёниц считал так, потому что полагал, будто BdU на базе не сможет осуществлять тактический контроль «из-за незнания среды», прежде всего погодных условий.

Что же касается возможности того, что противник сможет засечь продолжительный радиообмен, который необходимо будет проводить подлодкам в открытом море, то он сомневался в том, что у караванов вообще будет возможность вызывать подкрепление при встрече с опасностью, так как зона атаки будет вне радиуса действия прибрежной авиации.

Он думал, что в результате все атаки сведутся к обстрелу сохраняющей контакт подлодки, чтобы ее отпугнуть.

Дёниц считал, что учения доказали: подлодки способны удерживать контакт на пределе видимости в условиях Атлантики, и указал, что мачтовый дальномер на военных кораблях служит самым страшным врагом подлодки, старающейся удержать контакт. Это замечание весьма многозначительно в свете событий, которые вскоре произошли, и остается только удивляться, насколько он был в курсе секретных экспериментов немецкого флота с радаром; безусловно, он узнал о них летом 1939 года, так как участвовал в обсуждении того, как оснастить две подлодки примитивными радарами («дете-аппарат»). Но исполнение этого плана нарушили последующие события.

Интересно, что в своем рапорте Дёниц в точности предсказывает ту тактику, которую стали использовать караваны в битве за Атлантику, а именно «зачистные» рейды эсминцев в сумерках, направленные на то, чтобы стряхнуть лодку-контактера, вместе с резкими сменами курса сразу же после наступления темноты. Однако он думал, что тем самым «чистильщики» поставят себя под серьезную угрозу торпедной атаки.

Его выводы были однозначными: «Простой принцип сражения с караваном из нескольких пароходов силами нескольких подлодок также правилен. Необходимо в этой наиболее важной области для подводной войны набрать как можно больше опыта путем учений в Атлантике при самых реалистичных военных условиях (безопасность!). Кроме обеспечения необходимых тактических и операционных навыков, такие учения также дают лучшую боевую подготовку для командира подлодки и экипажа».

В контрасте с этим безудержным оптимизмом меморандум одного из ведущих специалистов по субмаринам на немецком флоте, контр-адмирала Вернера Фюрбрингера, звучал полностью пессимистичной нотой в самый разгар учений. Он начал с той предпосылки, что против превосходства королевского флота только фактор неожиданности может принести какой-либо шанс на успех. В мировой войне эта неожиданность проявилась слишком поздно, что было намеком на «неограниченную кампанию» субмарин; с того времени Англия овладела такими методами, как «Асдик», и сегодня подводная война с ней прежде всего зависит от того, удастся ли сделать подлодки незаметными для «Асдика». До сих пор все подобные попытки заканчивались неудачей. Но если они останутся заметными, то нет никак надежд на успех, и, следовательно, нет вообще никакого смысла затевать подводную войну против торговых судов, даже более того — «безответственно подвергать ценные экипажи подлодок» такому большому риску.

За отсутствием незаметных для «Асдика» лодок единственным способом провести успешную кампанию было уничтожать конвои каравана либо специально разработанными для этого торпедами, либо, поскольку германские надводные силы были совершенно недостаточны для этого, использовать «особенно подходящее для этого оружие — морскую авиацию». И для успеха в будущей войне фундамент будет закладываться в разработке нужных машин и тактическом сотрудничестве в мирное время. «В будущей войне задачи флота и морской авиации будут тесно переплетены друг с другом, так что оба должны быть слиты в один род войск к моменту ее начала, если только не рассчитывать на крупные провалы».

В свете последующих событий эта критика и подводного флота, и общей флотской политики оказалась более разумной, нежели оптимистические проекты, с которыми «игрался» Дёниц, будучи способным и решительным «боевым командиром». Конечно, оба этих взгляда всегда наличествуют в механизме военной машины; машине Редера же, под серьезным давлением и гигантскими тяготами, которые на нее взвалил любитель-командующий, Адольф Гитлер, не удалось ни уделить достаточного внимания предупреждениям Фюрбрингера, ни достаточно контролировать Дёница.

И Редер, как и Тирпиц до него, не может избежать своей доли упреков в том, что он позволил ситуации в верхах зайти так далеко; ведь на его плечах во многом лежит вина за последствия тех сделок, на которые он, как и Тирпиц, шел ради создания еще более великого флота.

Ответ Дёница на сенсационные заявления Фюрбрингера содержится в письме к начальнику Штаба руководства морской войной контр-адмиралу Отто Шнивинду. Он выражен в его самом лаконичном стиле: «Ясно, что атака на морские коммуникации Англии сама по себе может произвести решающее воздействие на исход всей морской войны с Англией».

Это ничем не подкрепленное утверждение сопровождалось всеми его обычными аргументами: что только подлодки способны преодолевать блокаду в Северном море, что концентрация подлодок — самое простое средство воевать с группами кораблей в караванах и «тогда Англия испытает тот эффект неожиданности, которого требует Фюрбрингер», как, продолжает он, и было только что продемонстрировано на его успешных учениях в Бискайском заливе...

Он не соглашается с тем, что морская авиация будет нужна для действий в открытом море в Атлантике, и полагает, что если подлодки понесут на себе особые торпеды, предназначенные для борьбы с эсминцами, то это ограничит исполнение их подлинной задачи — уничтожения торговых судов. Он соглашается, что незаметные для «Асдика» лодки пока не придуманы, но выражает уверенность, что они будут изобретены в самое ближайшее время и что разрешение этой проблемы представляет огромную военную важность. Однако очевидно, что идеи Фюрбрингера совершенно не заставили его изменить свои взгляды на эту проблему, и любой может понять по тону его письма и даже, возможно, по закругленности его почерка и менее агрессивному перечеркиванию вертикальной палочки в букве «t», как он был доволен успехом своей «стайной тактики», продемонстрированной его подлодками!