Этот голос поразил Ревика, вырвал его из полной тишины, которая воцарилась в его сознании, несмотря на окружавший его шум.

Этот шум снова стал громким, как только голос оттащил его назад, почти болезненно, когда свет внезапно вернулся в его тело. Как только это произошло, Ревик обнаружил себя на полу.

Он едва задумался над этим фактом, не более чем на несколько секунд.

Он вспомнил, что был не один.

Он вспомнил, что был пьян…

Не пьян. Торек дал ему что-то.

«Илуврен, — шептал его разум. — Он накачал тебя. Как Джейден накачал Элли».

От этой мысли что-то сжимается у него в груди.

Это вызывает образы, воспоминания, почти ощущения. Это вызывает прилив боли, такой сильной, что он ничего не видит сквозь неё, не может дышать…

— Я сказал… Убери от него свои грёбаные руки!

В руке мужчины, стоявшего над ним, был пистолет.

Ревик настороженно посмотрел вверх, борясь с собственным разумом.

Пистолет был направлен не на него.

— Отойди от него. Немедленно. Это не было просьбой, — видящий, державший пистолет, снял его с предохранителя, направив дуло прямо в лицо другому видящему. — Сделай это. Или я прикажу вывести тебя в переулок. Если ты выберешься отсюда живым, тебе здесь больше никогда не будут рады.

Пальцы сжались на плече Ревика, притягивая его к чьим-то ногам.

Свет Ревика зазмеился наружу, пытаясь определить, кто это был, и он поморщился, когда это спровоцировало ошейник. Пальцы, державшие его, чуть не причинили ему боль, когда Ревик попытался вырваться.

— Это он, не так ли? Тот Шулер, который был у тебя на сцене несколько месяцев назад?

— Отпусти его.

— Сколько? — спросил мужчина, державший его. — Один минет. Сколько?

Ревик скорее почувствовал, чем увидел это.

Света схлестнулись в воздухе над его головой. Его глаза забегали по углам — теперь это была забытая, но всё ещё сохранившаяся привычка, даже сейчас, когда он едва мог сфокусировать взгляд. Он видел повсюду тела, но даже сквозь них он видел больше видящих с оружием.

Охрана. Они были одеты в костюмы.

Как гангстеры.

Ревик усмехнулся, наблюдая за их приближением.

Музыка, доносившаяся из динамиков над головой, заставляла его грудь вибрировать.

Он мельком увидел голые ноги, сетчатые чулки, короткие юбки, туфли на высоком каблуке… Ещё костюмы. Там была Хайли. Она улыбнулась ему из белого кожаного кресла по другую сторону стеклянного стола, подмигнув, когда встретилась с ним взглядом.

Когда Ревик поднял глаза в тот раз, он понял, что пистолет держал Торек.

Он также осознал, что стоит на коленях на чём-то вроде коврика из овчины, за стеклянным столиком в основании кожаного дивана. Он смутно помнил это место, но не мог вспомнить, как он туда попал. Он вспомнил, как Торек сказал ему, что они собираются куда-то пойти.

Ревик почти испугался.

Он не выходил из дома Торека дольше, чем…

Ну, он на самом деле не знал, сколько времени прошло.

Он просто сидел там, молча, пока охрана приблизилась к пьяному видящему, схватившему его за плечо, и заставила отпустить.

Как только он это сделал, они вытащили другого мужчину из-за стеклянного стола.

— Отведите этого dugra-te di aros на задний двор и преподайте ему урок клубного этикета, — сказал Торек, и его голос звучал злее, чем Ревик когда-либо слышал от него. — Я не хочу, чтобы он снова был здесь. Когда-либо. Возьмите его изображение. Возьмите и его aleimi– сигнатуру. Внесите его имя в чёртов список.

Ревик услышал одобрительный шёпот, даже когда они уводили пьяного видящего.

Как только они ушли, Торек подошёл к секционному дивану и тяжело опустился на кожаную обивку позади того места, где Ревик стоял на коленях.

Ревик не двигался до тех пор, пока Торек не хлопнул себя по ноге, один раз — недвусмысленная команда. Тогда Ревик сделал движение без раздумий, откинувшись назад и положив голову на ногу другого, недалеко от того места, где Торек ударил по ней ладонью. Он закрыл глаза, борясь с головокружением, и привалился всем весом к спинке кожаного дивана.