Мара попыталась отстраниться, но он мягко прижал её к стене, целуя в шею, в грудь, оставляя следы от поцелуев. Его рука мягко коснулась её бедра, а затем он начал медленно поднимать её платье, не спеша.

— Ты дрожишь, — сказал он тихо, — хочешь, чтобы я остановился?

Она не ответила, лишь притянула его к себе, и он понял: нет, она не хочет, чтобы он останавливался.

Но внезапно стук в дверь вывел их из этого мира. Из-за двери раздался голос:

— Мистер Холл? Вас ищут для речи.

Лоуренс отстранился, но его взгляд был полон обещания. Он выпрямился, поправил запонки и прошептал:

— Сохрани это платье. После полуночи я сниму его с тебя зубами.

Как только они вернулись в зал, Лоуренс взял микрофон, не сводя с неё глаз. Он говорил о своём бизнесе, о будущем, о возможностях. Но её мысли метались между словами его речи и тем, что он только что с ней делал в дамской комнате.

"Страсть — двигатель прогресса"— его слова эхом звучали в её голове.

После речи Лоуренс подошёл к ней, крепко взяв за талию, притягивая к себе.

— Потанцуй со мной, — сказал он, когда музыка стала громче.

Под звуки саксофона они двигались в унисон, танцуя так близко, что её мысли путались, а сердце колотилось в такт с его дыханием. Он ощутимо сжал её спину.

— Ты знаешь, что будет, когда стрелки пробьют двенадцать?

— Ты превратишься в тыкву? — она едва прошептала, и он почувствовал, как её слова обжигают его.

— Нет. Я сниму с тебя каждую кружевную деталь и сделаю так, как я хотел, когда только увидел тебя сегодня.

Его губы скользнули по её виску, и когда музыка стихла, а гости начали аплодировать, Лоуренс с улыбкой продолжил:

— В этом месте можно найти что-то большее, чем просто успешный бизнес.

Они продолжили танцевать, не обращая внимания на всё вокруг. Лоуренс и Мара, сливаясь с ритмом, теперь были в своём маленьком мире, невидимом для всех.

Лоуренс вел её в танце, крепко держа за талию, их движения были идеально синхронизированы, словно они делали это сотни раз. Его пальцы жгли её кожу, дыхание обжигало, а в глазах плескалось столько желания, что Мара уже не могла скрывать свою дрожь.

— Я больше не могу терпеть, — её голос был хриплым и отчаянным.

— Ты меня мучаешь, Лоуренс… Я хочу, чтобы ты дал мне это.

Его губы изогнулись в улыбке.

— Ты даже не представляешь, как долго я ждал этих слов, — он мягко коснулся её щеки, скользнул пальцем по её губам.

— Если ты готова, я увезу тебя отсюда прямо сейчас.

Мара едва заметно кивнула.

Лоуренс больше не медлил. Попрощавшись с Марком и Эвелин, он повёл её к выходу, держа за руку. Его шаги были уверенными, в его взгляде читалась неутолимая жажда.

Открывая перед ней дверь машины, он жестом пригласил её сесть. Сам сел рядом и, прежде чем завести двигатель, задержался, наблюдая за ней. Мара была вся раскрасневшаяся, возбуждённая, податливая — он чувствовал её желание, оно витало в воздухе.

Как же сильно он хотел прямо сейчас наклонить её через сиденье, раздвинуть бёдра и овладеть ею, не дожидаясь дома… Но он держал себя в руках.

— Заводи уже, — её голос прозвучал напряжённо.

Лоуренс усмехнулся и плавно тронулся с места.

Мара откинулась на сиденье, тяжело дыша, стараясь хоть немного успокоиться. Но Лоуренс не собирался позволять ей это.

— Ты такая нетерпеливая, колючка, — его голос был густым, бархатным, — но я ведь предупреждал, что ты запомнишь этот вечер.

Она не успела понять, о чём он, когда почувствовала, как внутри неё снова ожил вибратор. Тёплая волна вибрации пронеслась по её телу, заставляя судорожно вздохнуть.

— Ах! — её руки сами потянулись вниз, к её трусикам, но его сильная ладонь мгновенно накрыла их.

— Не смей, — его голос был твёрдым, властным.

— Я сам решу, когда ты это снимешь.

— Лоуренс… — Мара застонала, извиваясь.

— Тише, Мара, — он посмотрел на неё боковым зрением, наслаждаясь этим зрелищем.

— Если будешь капризничать, я увеличу скорость и в самый последний момент выключу и не дам тебе того, что ты хочешь.

Мара тихо заскулила, кусая губы.

— Вот и умница, — он провёл пальцами по её бедру, возвращая взгляд на дорогу.

Она ёрзала на сиденье всю дорогу, не в силах ни успокоиться, ни сосредоточиться. Когда машина наконец остановилась у его дома, она едва смогла выйти.