Она распахнула дверцу тумбочки и замерла, глядя на три ровных стопки писем. Гораздо больше, чем одно или два. Но растерянность быстро сменилась осознанием – это письма, что получала Мия, притворяясь ею, – и вновь вернулось раздражение.

В порыве злости, Астерия вытащила из тумбочки всё, что попалось под руку. На кровать полетели письма и деревянная шкатулка, в которой что-то глухо стучало.

Настоящее богатство. Чужое богатство.

Астер нахмурилась, поджала обиженно губы и упрямо мотнула головой. Прошлась по комнате вновь, пытаясь успокоится.

Мия – притворялась Астерией. Эта комната – принадлежит Астерии. А значит и всё, что здесь находится… Тоже принадлежит ей. По какому угодно праву. Раз оно здесь, значит это её собственность!

Что-то было в этой мысли неправильное. Что-то не давало покоя. Но… Луну скрыли облака, на улице пошёл мелкий дождь, и Астер решилась.

В конце концов, Мие это всё уже не пригодится. А ей… Поможет. Вдруг там всё же есть что-нибудь полезное? Что-нибудь… Важное. Касающееся тех моментов, что знала Мия, но не могла узнать Астер.

Включив свет поярче, девочка забралась на кровать и придвинула к себе письма.

Конверты выглядели одинаковыми, но на всех значилось, что отправитель Корнелия. Однако в уголках обнаружились подписи карандашом, обозначающие даты получения.

Астер рассортировала их по порядку, постепенно успокаиваясь. Смогла убедить себя, что это просто книга. Своеобразная, быть может, но не более того. Просто книга, где может быть какая-то информация. Полезная или развлекательная – не столь важно. Но, главное, что это то, что Астер обязана знать, если не хочет вновь попасть впросак, как на последнем балу.

Начав читать с первых писем, что были адресованы и уже прочитаны Мией, Астер неожиданно погрузилась в это. В самом деле, будто читает роман в письмах или в виде дневника – потому что ответы младшей сестры угадываются только из того, что пишет Корнелия.

Уже на втором письме, не выдержав, Астерия притащила тетрадь и перо, чтобы моменты, показавшиеся особо ценными, выписать для себя. Оправдывая это тем, что крайне важно знать, что происходило при дворе оборотней за эти годы. Они ведь ближайшие соседи и соратники, которые могут стать хуже иных врагов. Тем более, что Корнелия упоминала и послов других стран, что также могло пригодится и Астерии.

К пятому письму сон оказывается окончательно забыт, и даже выглянувшая вновь луна не смутила Астерию. Она уже привыкла, освоилась. Да и злости оказалось значительно меньше, чем любопытства.

Полсотни писем для Мии закончились под утро. Но Астер поняла это лишь благодаря робкому закату, что розовым окрасил бумагу в руках.

Письма для Мии – кончились. Но непрочитанными и не распакованными остались ещё восемь конвертов, перед которыми Астер замирает, недоверчиво всматриваясь в карандашные даты. Теперь понятно, что их ставила не сама Артемия, а служанка. И… Значит эти письма Корнелия отправляла Астерии?

Астер упрямо покачала головой.

Старшая сестра не могла знать, что Астерия теперь снова Астер, и никаких дублёров, самозванцев и подмен больше нет. Никак не могла!

Но эта мысль разбилась, стоило лишь открыть первое же письмо. Увидеть дружелюбное, какое-то мягкое «здравствуй, моя милая Астер». К Мие такого обращения не было – ни в одном из писем младшей близняшке не упоминалось имя.

Всё ещё не веря, Астер нервно, не заботясь о бумаге, вскрыла остальные конверты, но везде неизменно было обращение.

Милая Астер. Дорогая Астерия. Упрямая моя Астерия… Астерия, Астерия, Астерия.

От этого почему-то закружилась голова и девочка зажмурилась, падая на кровать спиной.

Всё это время. Корнелия знала? Получается, и Терион знал? Или…

Астерия ощутила себя упрямой идиоткой. Ровно той, какой её считал Терион. Той, которой она чуть не выставила себя на балу. И, видимо, той, которой в самом деле являлась всё это время, цепляясь за какие-то придуманные себе принципы.

Как будто ей предлагали вкусное яблоко в карамели, а она воротила нос, не желая даже попробовать.

От тоски, огорчения и какой-то глупой обиды захотелось выть. Почувствовать себя волком, вроде жениха Корнелии, хотя бы на пару минуточек.

Однако Астер смогла сдержать свой порыв. Зажмурилась, закрыла глаза руками и шумно выдохнула.

Сожаление не исчезло до конца. И Астер понимала, что ещё не раз и не два она будет себя корить за проявленную твердолобость. Но сейчас показалось более важным дочитать письма. Вот прямо сейчас, до того, как придёт служанка, дабы разбудить к завтраку.