– Ничего, что это в обратную сторону? – недовольно хмыкаю, продолжая кружить по ней взглядом. От приличного, но соблазнительного декольте поднимаюсь к лицу с размазанным макияжем.
– А ты со смены или только заступаешь в ночную? – не выдержав, выплевываю с неприкрытым укором. Красивая же девка, но разменивает себя. Губит молодость.

– У меня сегодня выходной, а что?
– невозмутимо бросает в ответ. Да ладно? Может, у них ещё премии и профсоюз есть?

– Занялась бы чем-нибудь другим. Впрочем, твоя жизнь, - небрежно отмахиваюсь, отстраняюсь от окна и возвращаюсь в теплый салон, откинувшись на спинку кресла. В сердцах хлопаю ладонью по бедру, размышляя, что делать со случайной попутчицей.
– В город мне не по пути, я только оттуда. Садись, могу предложить тебе…

Собираюсь подбросить её к дому бабули, а оттуда вызвать такси. Пусть специальная служба эту ночную бабочку в пункт назначения доставляет. Я пас.

– Чёрт, какие же вы все козлы, - внезапно шипит она и, худенькая, через открытое окно ныряет в салон. Глушит мне двигатель, забирает ключ-брелок и выскакивает на пустую дорогу.

– Ля, ты что творишь? – обескураженно выпаливаю и вылетаю из салона. Злой, как собака, промокший до нитки. Я прибью её, клянусь.

– Я не верну ключи, пока вы мне не поможете, - поднимает обе руки и выставляет перед собой.
– Там женщина на восьмом месяце беременности. Схватки каждые пять минут.

Ее слова звучат в унисон с раскатом грома – и обухом бьют по голове, мгновенно отрезвляя.

– Почему сразу не сказала? – выдыхаю напряженно.

– Потому что как только водители слышат о беременной, сразу бьют по газам. Вы уже четвертый по счету. Или пятый. Я сбилась, - на доли секунды ее голос срывается и звучит жалобно, но тут же ожесточается, словно эта хрупкая девушка вдруг вспоминает, что должна быть сильной.
– Такими темпами придется на остановке роды принимать. Боже, прошу вас, хотя бы в скорую позвоните, у меня телефон… - запинается, будто скрывает что-то, и отводит глаза, - разрядился.

– Скорая не успеет.… Где она? – рявкаю ей в лицо, и она зажмуривается от неожиданности. Так, словно боится.
– Веди!

– На скамейке, - указывает в сторону остановки, которую я не сразу заметил в темноте. Небольшой покосившийся навес спрятался за деревьями, разметка на дороге давно стерлась, если вообще была.

– А ты чего полуголая посреди ночи шляешься? – уточняю грубовато.

– Я в свое пальто женщину укутала, - тихо, обиженно оправдывается. – Пожалуйста, идёмте быстрее. Или давайте я сама ее приведу.

– Держи, - достаю свою куртку с заднего сиденья, протягиваю ей.

– Не надо, - упрямо качает головой, а сама зябко подрагивает и обхватывает себя руками.

– Женщина, мать твою! – прикрикиваю, насильно накидывая куртку ей на плечи. Сам же быстрым шагом направляюсь к остановке.

Надеюсь, это не розыгрыш и не уловка местных мошенников, иначе…. я за себя не ручаюсь. Жизнью не шутят. Тем более, двумя.

– А-а-ай, мамочки! – доносится истошный визг.

В темноте ориентируюсь по звуку, иду на него, а по пути машинально смотрю на часы, фиксируя время. Сплевываю дождевую воду, что бьет по лицу. Прищурившись, нахожу силуэт женщины, боком лежащей на скамейке.

– Не бойтесь, я врач, - тихо бросаю, когда схватка заканчивается, и она умолкает. – Дышите.

Легко поднимаю беременную на руки, будто она ничего не весит, и резко разворачиваюсь, чуть не столкнувшись с рыжей, которая только сейчас меня догнала на неудобных каблуках. Вырядилась, блин, как на сельскую дискотеку. Куда ещё здесь можно пойти в таком виде? У меня нет ни единой версии, что с ней произошло, и это немного напрягает. Терпеть не могу неопределенность и женщин в беде.

– Под ногами не путайся, - беззлобно рявкаю на неё. – Дверь открой. В машине есть плед, расстели. Свое пальто забери, в салоне тепло.

Командую ей по привычке, как медперсоналом, а она неожиданно слушается. В точности выполняет всё, что я говорю. Шустро, оперативно, без пререканий.

– Давно вы здесь? Когда начались схватки? – начинаю опрашивать беременную, уложив ее на заднее сиденье внедорожника, но она вновь сжимается от спазма и кричит.

– Хреново, - хмурюсь, покосившись на запястье.

Ощупываю напряженный, твердый живот, определяю положение плода, а затем провожу ладонью по джинсам, мокрым и липким.

– Воды когда отошли? – уточняю, получив в ответ очередной стон.

Вынырнув из салона, зависаю над распахнутой пассажирской дверью. Судя по всему, в больницу мы уже не успеем...

– Я встретила ее полчаса назад, схватки стремительно нарастали, - громко отчитывается рыжая, вклиниваясь в разговор, который у нас со случайной пациенткой не заладился. – Она в гости к подруге ехала с пересадками, но забыла сумку в автобусе – так и застряла на остановке. Возраст тридцать лет, вторая беременность, тридцать девять недель. В первый раз рожала сама, без осложнений.