– Очень благородно угрожать девушке, Демьян. Браво! – вывернулась из моего захвата Кэм, отступая к двери. – Ты об этом еще пожалеешь! – запускали гневные молнии раньше казавшиеся красивыми мне глаза.

Лицо ее исказила жуткая гримаса.

Никогда, ни разу за все время я не давал никаких прямых обещаний. Не строил воздушные замки и не клялся в вечной любви. Я человек. Человек, который под влиянием сложившихся обстоятельств имеет право поменять свое решение. Тем более, когда в игру вступает сердце и чувства.

– Я люблю Ветрову. И плевать я хотел на то, кто и что об этом думает, – сказал я, спокойно, пряча руки в карманы брюк. Прямо встречая острый, колючий взгляд. – Ни твой отец, ни мой отец, ни тем более ее отец мне не указ, и ты это прекрасно знаешь. Если я чего-то хочу, я этого добиваюсь, Кэм.

Усмирил бушующий в груди ураган. Включил холодную голову. За секунды трезво оценив сложившуюся ситуацию и логически поразмыслив, понял, даже если она прямо сейчас оборвет все телефоны, набирая и своему отцу, и моему отцу, и Графу – плевать. У меня хватит сил, средств и возможностей защитить свое. Мать, дочь, и Анфису я в обиду не дам. Остальное? Мне плевать на остальное. Гори оно все синим пламенем, вместе с моей репутацией, если уж на то пошло.

– Какой же ты идиот, Нагорный, – поморщилась Кэм, отступая с видом загнанного в угол зверька. Жалкое зрелище. Но она сама довела ситуацию до подобного состояния.

– Ну, если и идиот, то влюбленный. И тебе того же желаю, Камилла. Искренне, а не за деньги.

– Готов поставить на карту все ради какой-то девки?

– Готов. Считай, что для тебя это повод задуматься. Почему в свое время я не был готов поставить на карту все ради тебя.

– Да что б ты...

– Пошла вон. И не вздумай показываться мне на глаза. Если все еще этого не поняла.

Мгновение. Во взгляде бывшей подруги полыхнуло что-то по-настоящему звериное. Жуткое. Обезобразившее окончательно весь ее образ в моей голове. Убивая остатки сочувствия и совести.

– Она пожалеет, что со мной связалась, – прошипела, а потом вышла. Громко, показательно процокав каблуками до лифта. Покинула наш с Доминикой номер.

– Папуль, все колосо? – снова белобрысая макушка замелькала перед глазами, когда я вышел удостовериться, что этот человек больше не будет отравлять нашу жизнь.

– Хорошо, Ник. Если вам что-то нужно, зовите. Я в кабинете.

– Колосо, но к нам сейчас плидет бабуля. Мы будем иглать в догонялки.

– Отлично, принцесса. Только постарайтесь не разнести здесь весь номер, идет?

– Угу.

Раз бабуля присмотрит за детским садом, то у меня есть драгоценное время на решение первоочередных задач. И терять я его попусту не собираюсь. Недолго думая возвращаюсь в кабинет, усаживаюсь за рабочий стол и, взявшись за телефон, набираю отцу Камиллы.

Гудок.

Второй.

Слышу на том конце провода:

– Демьян? Неожиданно.

Что ж, пути назад нет. Прятаться я не привык. Врать тоже не мое. Значит, пора окончательно расставить по местам все точки, как сказала в ситуации с Бадди моя Анфиса.

Пережить бы только этот день. Предстоящие разговоры. Дождаться вечера и конца рабочей смены девчонки. Забрать ее к себе и больше не отпускать. Было бы идеально.

Анфиса

Я была в некоторой растерянности.

Натирала очередное зеркало во втором за сегодняшнее утро номере, а перед глазами все еще лицо Бадда стояло. Растерянное, удивленное, поникшее и расстроенное.

Я коза-дереза.

Я ужасный человек, и, похоже, впервые в жизни кому-то разбила сердце. Но лучше так, чем играть и врать. Улыбаться и строить из себя влюбленную дурочку, когда в сердце живет другой мужчина.

“– Значит, Флоренция правду сказала, Фис? – переспросил Бад, как только мы остались наедине.

– Смотря что она тебе сказала, – потупила я взгляд, губы кусая.

– То, что я только что своими глазами видел. Я и весь персонал. Ты с Демьяном Романовичем роман закрутила?

– Не просто роман.... надеюсь…

– Почему ты мне ничего не сказала?

– Это произошло так стремительно, я просто не успела. Но собиралась, вот прямо сейчас, клянусь.

– Значит, и цветы это тоже были от него, да?