Посетителем, которого с таким волнением ждал ее молодой шеф, оказался бизнесмен Захар Проничев. Его отец.

Высокий, видный седеющий мужчина лет пятидесяти. По-своему красивый, из той породы мужиков, что не портятся с возрастом. Но слегка усталый, как будто снегом припорошенный. И эти его морщинки в углах глаз и лбу. Но деловую хватку, конечно, не спрячешь. Прежде Марине приходилось по работе контактировать с представителями его фирмы, однако до этого момента они никогда не встречались лично.

А Захар Проничев внимательно изучил все, сделал пару замечаний, точно и по делу. Потом отложил документы, потер глаза и сказал:

– Хорошо.

Надо было видеть, как просиял ее молодой шеф от этой похвалы. Потом отец и сын заговорили о личном, а Марина вышла сказать, чтобы им занесли кофе. И вот когда она вошла, Захар Проничев неожиданно спросил ее прищурившись:

– Скажите, Марина Сергеевна, Зарубина – это…

Она постаралась нейтрально улыбнуться:

– Это фамилия бывшего мужа.

Мужчина шевельнул бровями и понимающе протянул, постукивая пальцами по столу:

– Вот как.

Потом поднялся с места.

– Спасибо за кофе. Марина Сергеевна, проводите?

Похоже, провожать статусных гостей это уже становилось традицией.

– Да, конечно, - сказала Марина.

Он кивнул сыну на прощание и вышел, а она следом. По пути этот мужчина, глядя перед собой, проговорил:

– Благодарю вас, вы очень помогли.

Она невольно смутилась.

– Ну что вы, это всего лишь работа.

И тут он повернулся к ней:

– И все же. Если вам что-то понадобится лично, вот моя визитка.

Ушел. Она еще некоторое время смотрела на картонный прямоугольничек, а после спрятала его в карман. Нужно было еще выкроить время, сходить в загс и поменять фамилию на девичью. Плевать, что у Богдана могут возникнуть в связи с этим какие-то проблемы. Это его трудности.

***

В тот же день Дмитрий Ярцев устраивал застолье по поводу помолвки дочери. Захар Проничев, как сосед, тоже был туда приглашен. К Ярцеву вообще были приглашены многие из верхушки города.

Богдан в роли молодого жениха чувствовал себя откровенно глупо. Все эти разговоры о предстоящей свадьбе, намеки, прочее дерьмо... Но возможность приобрести новые связи окупала все. Вика отошла поболтать, там собрался целый кружок молодых женщин. Он ненадолго остался один, хотелось отдохнуть от всего.

И именно в этот момент к нему подошел Захар Проничев. Они и раньше были знакомы, приходилось контактировать, но сейчас они вроде как соседи, это меняло тональность.

Коротко кивнули и закурили оба. Некоторое время они стояли молча, потом Захар произнес:

– Я хочу тебе сказать кое-что.

Не понравилось Богдану такое вступление, но он ровно проговорил:

– Я слушаю.

– Ты совершаешь глупость.

– Что, прости? – он ощерился ухмылкой.

А Захар Проничев затянулся и, глядя перед собой, сказал:

– Я тоже развелся с женой и женился на молодой. Потом жалел, но ничего не смог вернуть.

Взглянул на него искоса и выдал:

– Я видел твою бывшую жену сегодня.

Богдана как кипятком ошпарило.

– И что?! – спросил он, зашвырнув окурок в урну.

– Ничего, - Проничев пожал плечами. – Просто ты рискуешь потерять все.

Поглядел на окурок, выбросил в урну и отошел.

К чему все это было?! К чему, нахрен, это было?! Богдан от злости чуть не лопнул, едва сдержался, чтобы не заорать матом. Но в этот момент к нему подбежала Вика, пришлось возвращаться к остальным.

глава 10

Прошло три месяца.

О том, что Богдан женится, Марина узнала случайно.

Если быть точнее, о том, что у Ярцевых намечается свадьба, сначала услышала Арина Проничева. Они же как-никак соседи, бабкин дом рядом. Услышала, и тут же позвонила матери в Питер, изливать свое возмущение:

– Прикинь, мам? Эта гадина на дыбы встала, что только не делала, чтобы я не сошлась с ее отцом! А сама?!

– Подожди, подожди, Ариша, о ком ты?

Наталья уже почти год была в разводе с Захаром Проничевым, как-то отвыкла от всех этих страстей. Да и вообще, дочь редко звонила ей и своим вниманием не баловала. Разве что по какому-нибудь особому поводу, вот как сейчас.

Арина тут же накинулась на нее:

– Ну как же! Ты что, не помнишь, мам? Это Вика, дочь Ярцева! — выплюнула с презрением и зло добавила: — Подружка Ксенькина. Такая же тварь.