Главный зал дворца полыхал огнем. Нин Чанжуй жалобно завопил.

Но что толку? Он мог только беспомощно смотреть на то, как языки пламени охватывали его одежду и сжигали его кожу, пока не поглотили его целиком.

Ветер был сильным, и когда кто-то заметит пожар, всё уже превратится в пепел.

Нин Инь вышел из двора и потянулся. Подняв голову, он увидел, как медленно падали снежинки.

— Снег хорош, он может скрыть любую грязь...

Не успев закончить фразу, Нин Инь внезапно закашлялся и выплюнул кровь.

Густая алая жидкость сочилась из его бледных пальцев и капала прямо на снег. Она была ярче, чем пламя позади него.

Тот удар сильно повредил его, и он держался из последних сил.

Его взгляд начал мутнеть. Снег сливался в белую массу, но он лишь на мгновение остановился, а затем снова пошёл вперёд. Через каждые несколько шагов из его рта и носа вытекала свежая кровь.

Он направился в сторону Царства Желаний.

Там было небезопасно, нужно было всё уничтожить, дотла...

На улице Юн Нин забили тревожные колокола. Яркое пламя разгоралось.

Солдаты на лошадях быстро проносились по улице. Они громко кричали, организовывая помощь в тушении пожара.

Возвращающаяся карета Юй Линси застряла на главной дороге и не могла проехать дальше.

— Где такой сильный пожар? — спросил Юй Хуаньчэнь, спрыгнув с кареты.

Цин Сяо вышел из толпы и тяжело дыша сказал:

— Молодой господин, это Сычуаньский князь, у него пожар. Пламя такое сильное, что вся улица заблокирована.

Сегодня ночью ветер сильный, если огонь не потушить, то он может сжечь весь квартал.

Юй Хуаньчэнь на мгновение замер, а затем повернулся к сестре в карете:

— Сестра, ты...

Юй Линси, увидев его решимость, поняла, что он не может оставаться безучастным.

Она подняла вуаль и с легкой улыбкой сказала:

— Брат, иди помогай тушить пожар. Со мной всё будет в порядке, меня будут охранять.

Только тогда Юй Хуаньчэнь почувствовал облегчение. Он вскочил на лошадь и крикнул:

— Цин Сяо, возьми мой жетон и мобилизуй патрульных для тушения пожара!

Затем он ударил лошадь хлыстом и помчался к пожару.

Линси наблюдала за тем, как её брат помчался сквозь снег. Её сердце трепетало.

Он всё ещё такой же, как в прошлой жизни — добрый и отважный.

— Госпожа, улица Юн Нин заблокирована, нам придётся объехать через улицу Шэнпин, чтобы вернуться, — сказал один из охранников, держа беспокойную лошадь.

— Улица Шэнпин?

Разве это не рядом с Царством Желаний?

Юй Линси пыталась не думать о том бледном, красивом лице. Она опустила вуаль и сказала:

— Тогда поехали.

* * *

Улица Шэнпин.

Нин Инь, шатаясь, шел по улице, но его силы оставили его, и он упал лицом в снег.

Возможно, он терял тепло тела, но почему-то не чувствовал холода, а только некое умиротворение.

Лежа на спине, он смотрел, как крупные снежинки медленно опускались и создавали прекрасное, но печальное зрелище.

— Тпр-р-р! — раздалось позади.

Мимо проезжала карета, которая резко остановилась. Лошади недовольно заржали от натуги.

Кто-то вышел из кареты, неся лампу, и осторожно спросил:

— Кто здесь преграждает путь?

На покачивающем фонаре кареты виднелись слова «Дом Юй».

Глава 8. Мягкосердечность

Карета резко остановилась, и тело Юй Линси качнулось, она чуть не ударилась головой.

Нахмурившись, она приподняла занавеску кареты и спросила:

— Что случилось?

— Госпожа, впереди на дороге лежит человек, — голос кучера с трудом пробивался сквозь порывистый северный ветер.

Юй Линси подняла глаза и, следуя за светом фонаря, увидела темный силуэт, лежащий недалеко впереди. На нем уже была тонкая снежная пелена, и если бы не зоркий кучер, человек мог бы быть раздавлен каретой.

«Наверное, это пьяный», — подумала Юй Линси.

Каждый год в столице кто-то напивался и падал в снег, и если никто его вовремя не находил, то человек замерзал насмерть.