Прятаться в маленьком помещении негде. Я встаю в угол у двери, рядом с полотенцесушителем, — так, чтобы при открывании створки меня не сразу увидели. И прикрываюсь полотенцем. Человеческий взгляд автоматически распознает лица, он видит их даже в облаках. Полотенце может сбить с толку, особенно, если боковое зрение не развито. Обычно взгляд человека устремлен вперед.

— Давай быстрее, у нас мало времени. Туалет и душевую проверь! — услышала я голос Риммы и нажала заветные кнопки мобильника. Запись пошла.

Стук открываемых и закрываемых дверей. «Меня тут нет! — транслирую я мирозданию. — Я прикинулась ветошью».

— Никого! — слышу голос мужа. И выдыхаю. Лёва всегда был невнимательным к таким мелочам, как жена.

И одновременно досадую: быстро же он выбрался из дома. Без мобильника, без денег и документов… Наверняка Римма за ним заехала, не получив от «племянника» утреннего отчета.

— Диктофон спрячь в диван, — говорит рыжая, — а камеры… они крохотные, как мушки. Вон туда! А вторую над столом к люстре прикрепи. Велимир наверняка ночью сбежит из больницы и проведет совещание с замами перед подписанием контракта, я его знаю. И, как обычно, они будут заседать здесь. Мы увидим все секретные бумаги и чертежи, а дальше уже китайские спецы займутся.

Что? Я зажимаю рот ладонью. Они собрались шпионить? Так вот какие у них совместные дела! Вот это мне повезло! Остается как-то выйти живой отсюда…

— Любовь моя, нам это точно надо? — спрашивает Лев.

Любовь? А как же Аня? — возмущаюсь я. И почему-то хочется дико ржать. С трудом давлю смешок. Мне даже уже не больно. Мне мерзко.

— Точно! — резко бросает Римма.

— Но зачем нам продавать промышленные секреты китайцам? Даже за миллион долларов. Это разовая сумма. Если Верховский отбросит коньки, мы станем тут хозяевами и будем иметь десятки миллионов.

— И жить до смерти в этой долбанной дыре? Заниматься этим гребанным производством? Кто-нибудь все равно сговорится с китайцами и продаст им всё, что они захотят. И тогда, милый, мы прогорим, мы не сможем с ними конкурировать. Зачем мне этот геморрой? К тому же, мой чурбан еще крепок, выкарабкается и на этот раз. И сколько мне еще ждать удобного случая?

— Раз он такой живучий, прикажи Машке добавлять ему в чай что-нибудь… для вкуса…

Я так пугаюсь, что едва не роняю телефон. Ловлю, прижимаю к себе. Сердце пляшет джигу. Эти твари задумали не только ограбить, но и убить папу! Ну всё, им конец.

Мачеха, словно услышав мои мысли, ярится. Но ее гнев вызывает вовсе не мысль об убийстве.

— Идиот! — шипит она. — Чтобы эта хитрая мышь сдала меня вместе с веществом? Я ей не настолько доверяю! Я прекрасно вижу, как эта дура смотрит на Велю, словно мечтает сметить меня в его спальне и особняке. С ее-то рожей!

— Элеутеррокок вполне легальное вещество. Скажешь Маше — для повышения потенции. Ладно, не злись. Ты умная, что-нибудь придумаешь, — примирительно мурлычет муж. — Сколько можно встречаться урывками? Я с ума схожу, Рыжик. Я тебя всегда хочу!

— Недолго осталось ждать, если ты все сделаешь правильно.

— Готово, замаскировал. Проверь, видно?

— Нет. Никто не догадается, если не знает. Отлично! Иди ко мне, мой львенок. Заслужил. И побыстрее, у нас мало времени, как бы цербер Пашка не вернулся.

Мои колени подгибаются от напряжения. Я медленно сползаю по стене и сажусь на пол. Мой мобильник бесстрастно пишет звуки поцелуев, стоны, шепот страсти и скрип кожаной обивки дивана.

Какая же гадость! Анька оказалась права, Римма и ее пасынок — любовники. Авантюристы и мошенники. Не удивлюсь, если окажется, что и предыдущему мужу Римма помогла уйти на тот свет.

Надо узнать, может, она — серийная маньячка?

Наконец, эти двуличные упыри уходят. Щелкает цифровой замок. Я заперта.

Жаль, что запись на мобильнике не приложить в качестве вещественного: картинки нет, а голоса… что голоса, сейчас их и нейросеть подделать может.

Зато… есть же шпионское оборудование!

Вместо жалости к себе в сердце поднимается горячая волна гнева. Эта парочка посмела обманывать нас, Верховских! Не успокоюсь, пака не уничтожу их обоих.

Пиликает смс-ка, я подношу к глазам дисплей и читаю: «Первая городская, кардиологическое отделение, корпус 2, палата 1. Посетителей не пускают, но я договорился, тебя пропустят, Принцесса».

Я пишу ответ: «Дядя Паша, Римма и Лев установили в переговорной шпионские камеры, хотят продать что-то китайцам. Я в это время пряталась в туалете и сейчас тут заперта. Что мне делать?»

«Не выходить из укрытия. Ждать. Сейчас буду, Принцесса. Надеюсь, ты их разговор записала, как я тебя учил?»

«Конечно!» Смайлик.

«Ничего не трогай, смажешь отпечатки! Как слышно? Прием».

Улыбаюсь и отвечаю: «Поняла. Не трогаю».

«Готовься. Зайдем толпой. Как услышишь нас, проскользнешь за спинами, чтобы никто по камерам не понял, что ты там была все это время».