Шрифт:
Мой бывший муж женился во второй раз.
Марина специфичная женщина. А еще она очень любит своего мужа и грезит об общем ребенке, который никак у них не получается. Ее раздражает, что муж продолжает общаться, по сути, с чужим ребенком, поэтому спит и видит, как бы заделать собственного, чтобы все внимание было сконцентрировано на нем.
Не могу ее в этом винить.
Я не настаивала на том, чтобы мой бывший поддерживал связь с Лешей, — я понимаю: рано или поздно она оборвется.
Мой бывший сам принял решение сохранить дружеские отношения, и я благодарна ему за это. Все-таки мальчику нужен рядом мужчина.
— Ты хотел что-то?
— Я планировал на выходных прокатиться на великах. Как думаешь, Лешка поедет со мной? — спрашивает аккуратно.
— Конечно! Только ты уверен, что это будет уместно? Мне кажется, Марина будет не очень рада.
Следует небольшая пауза.
— Я хочу провести время с Лешкой, соскучился по нему, — звучит как-то уж очень грустно.
Откладываю лопатку и отхожу к окну.
— У тебя все хорошо?
— Насколько это вообще возможно…
В комнату входит Леша и смотрит на меня вопросительно.
— Сейчас я спрошу у Лешки, поедет ли он с тобой, — говорю в трубку.
— Давай я сам?
— Хорошо.
Передаю телефон сыну, тот разговаривает с моим бывшим мужем, договаривается о встрече и отдает мне трубку.
— В общем, Уль, я заеду в субботу за ним.
— Здорово.
Замолкаем. В этот момент вспоминаю, как все начиналось. Как парень пришел к нам в универ и начал оказывать мне знаки внимания. Практически одновременно с Максимом.
Я выбрала Никонова не задумываясь.
Со Стафеевым все закрутилось позже. И теперь между нами, несмотря на годы жизни порознь, все еще не просто…
— Я пойду, Лешка ждет.
— Пока, Уль, — выдыхает.
— Пока, Денис.
Глава 9
Максим
Глеб залипает в телефоне. До него сложно достучаться.
— Глеб, чем планировал заняться сегодня? Суббота как-никак.
— Ничем, пап, — даже глаз не отрывает от экрана.
Хочется вырвать трубку у него из рук и разбить нахер этот телефон, но я держусь как могу, хотя выдержка моя, надо сказать, трещит по швам.
Честно говоря, я не думал, что возвращение на родину окажется настолько проблемным. Оно и понятно: это для меня здесь родина, а Глеб рос и воспитывался в другой стране, она для него родная, а тут все и всё чужое.
— Хочешь, поедем дедушку с бабушкой навестим? — предлагаю ему.
— Они ж уезжают сегодня в отпуск, — сын впервые поднимает взгляд, отрываясь от телефона.
— Точно. Тогда, может, в парк?
— Какой? — спрашивает вроде без интереса, но это только видимость.
Заскучал мой сын в одиночестве. Еще бы. Друзья остались в другой стране, мать вообще кукушка, а я день и ночь на работе, вникая в дела нового филиала.
Значит, надо наверстать и, как советовала Ульяна, поддержать сына.
— Тут недалеко есть парк. Я, когда был в твоем возрасте, любил гулять там.
Глеб откладывает телефон, а я внутренне ликую.
— Погнали!
Быстро переодеваемся и выезжаем. Сегодня неплохая погода. Прохладно, сыро после недавнего дождя, но тепло и солнце все компенсируют.
Покупаем по стаканчику с чаем и идем гулять.
— Мама так и не звонила, — сын вздыхает.
— Точно? Я напишу ей сегодня, спрошу, записала ли она твой новый номер. Может, проблема в этом?
Сука Моника. Готов поклясться, что она просто забыла о том, что сыну надо позвонить.
— Да брось, пап. Я ж не дурак. И не маленький уже, — вздыхает устало. — У нее там дела поважнее меня. Ретриты, сходки йогов и так далее. Забей.
Решаю перевести тему на менее болезненную.
— А в школе как дела?
— Пойдет.
— С учителями больше проблем не было? — невольно вспоминаю Ульяну и то, как она переживала за, по сути, чужого ребенка — моего сына.
— Не-а. Даже наоборот, постоянно спрашивают у меня, все ли понятно. По русскому учительница сказала, что я могу по любому вопросу к ней обращаться. Англичанка только дура.
— Глеб! — торможу его.
— Да че Глеб, па? Я английский лучшее нее знаю, а она докапывается. Не так я слова произношу, видите ли! — Глеб пинает кучу листьев, и та распадается, листва подгоняется порывами ветра и летит по тротуару.
— Пожилая англичанка-то?
— Старее динозавра! — смеется сын, а я сам улыбку сдержать не могу.
Ситуация ясна, на самом деле. Вот эти «Я уважаемый педагог с сорокалетним стажем» — самые страшные люди.
— Значит, надо найти к ней подход, — поджимаю губы.