— Знает или нет?

С силой дергаю плечами, выпутываясь и отхожу на шаг.

— Чего ты хочешь от меня, Дэн? Зачем вообще в это полез? Столько лет прошло, ты ни разу не задал мне вопроса об отце Леши, а тут накинулся…

— Не задавал, да. А что, если бы спросил, ты бы ответила мне? Вот прямо выложила все как на духу?!

Молчу, а потом и вовсе отворачиваюсь, не выдерживая взгляд бывшего мужа.

Конечно, я бы не рассказала ему тогда, кто отец Леши.

— Вот именно, Ульяна! А теперь все-таки ответь на вопрос. Я имею право знать, Уля. Никонов — отец Лешки?!

— Тише ты! — закрываю рот Денису, а потом и вовсе иду в спальню Леши.

Дверь прикрыта, и я заглядываю внутрь, вижу, что сын сидит в наушниках и играет в приставку. Закрываю дверь плотнее, возвращаюсь обратно на кухню.

Денис стоит на том же месте, ждет меня.

Прикрываю дверь и выдыхаю. Потом отхожу к окну, чтобы быть подальше от двери.

— Он отец, да, — киваю, роняя голову. — И да, он не знает.

Денис округляет глаза.

— Я догадывался. Когда мы учились, вы вели себя неоднозначно. Взгляды друг на друга странные бросали, но никакого подтверждения не было. Ходили слухи, что вы просто в одной компании вместе с Настей Смирновой тусите, поэтому сдружились. Конечно, обсуждали и роман, но все говорили, что он невозможен, потому как в Америке у Максима вроде бы невеста осталась.

Усмехаюсь и качаю головой. Взгляд опускаю в пол, не могу смотреть в лицо Дену.

— Осталась, да. Жаль только, что Максим говорил мне противоположное.

— Даже так…

— Угу. Для меня это были полноценные отношения. Ну да, не знает никто. Но мы-то знаем. И мы были вместе. Вот так я думала.

— Дай угадаю. А потом он уехал в Америку и вы порвали?

— Не совсем. Он сказал, что едет на несколько дней и вернется.

— Но не вернулся.

— Не вернулся. Более того, женился там, ребенка родил. Глеб, кстати старше Лешки на полгода. Возможно, Максим спал со мной зная, что в Америке его ждет беременная любимая.

Денис открывает рот от шока.

Вообще его сложно удивить, но, видимо, у меня получилось.

— А о своей беременности ты почему не сказала ему? — спрашивает после небольшой паузы.

— Отчего ты думаешь, что не говорила? Максим сменил телефон, я не могла выйти на него, а когда все-таки получилось, он мне не поверил. Сказал, что я пытаюсь его привязать несуществующим ребенком. А потом добавил, что я не нужна ему.

— Мудак.

— Да, наверное.

— Но сейчас-то ты планируешь сказать ему?

Молчу.

— Уля!

Снова молчу.

— Так нельзя, Ульяна, — говорит мне серьезно.

Денис всегда был правильным. Рассудительным и серьезным. Он всегда делал и говорил правильные вещи. Жаль, что я так и не смогла его полюбить. Это бы изменило мою жизнь.

Помимо хороших качеств, Денис ко всему прочему еще и безумно привлекательный мужчина. Высокий, красивый. Ухаживает за собой, ходит в зал. Да и финансово хорошо обеспечен.

Около шести лет назад он вложился в IT-компанию, и она выстрелила, стала приносить серьезную прибыль.

В общем, у Дэна много положительных сторон, жаль только, что сердцу до этого нет никакого дела.

— Как нельзя, Денис? — спрашиваю его с вызовом. — Нельзя бросать беременную двадцатилетнюю девчонку, у которой нет ничего! Нельзя говорить, что будешь рядом, а потом просто исчезать. Если бы не вы с отцом, где бы я была сейчас, Денис?

Последнее выкрикиваю практически надрывно.

— Отец брал больше смен, старался заработать, пока я сидела с новорожденным Лешкой. Пахал как проклятый, чтобы были деньги на подгузники и смеси. А потом ты. Ты же взял нас с Лешкой как балласт. Мы поженились, и ты взвалил на себя ответветственность за нас. Кормил, одевал. Помогал мне всем чем мог. По ночам вставал к нему, как к своему…

— Прекрати! — бьет по столу кулаком. — Вы никогда не были для меня обузой, Ульяна! Я любил тебя. А Лешку люблю и по сей день. Да, я прекрасно понимаю, что он не мой сын, но это не значит, что он мне чужой! И, как мужчина, я тебе обязан сказать: какой бы ни был мудак этот Никонов, он имеет право знать о том, что у него растет сын.

Всхлипываю. Сама не заметила, как расплакалась. Слова Дениса бьют по живому, задевают. Воспоминания душат.

Стафеев подходит ко мне и стирает слезы большими пальцами.

— Так будет правильно, Уль, — говорит уже мягче. — И для Лешки в первую очередь.

— Он не имеет никаких прав на моего сына, — говорю хрипло. — И мне плевать, что правильно, а что нет. Об этом никто не думал, когда оставлял меня одну, бросив холодное: «Не нужна». Тогда была не нужна я. А теперь не нужен он нам.

Денис отходит от меня, становится у окна. Опускает задумчивый взгляд на свое обручальное кольцо, крутит его.

— В тебе говорит обиженная женщина, которую оставили одну в трудное время. Но теперь ты, ко всему прочему, еще и мать. Ты должна думать об интересах ребенка.