Он и так твой папа, доченька…

Глава 46

Максим

Ульяна вернулась поздно.

Подавленная и такая уставшая, будто полгорода прошла на своих двоих. Почему-то мне кажется, что так и было.

Я встречаю ее у входной двери.

Она пробирается в квартиру тихо, едва слышно. Я щелкаю выключателем, и загорается верхний свет.

— Ой! — вскрикивает Уля и говорит тише: — Я думала, все спят.

— Мальчики вымотались и уснули. Все-таки компьютерные игры — малополезная штука, — говорю спокойно, а внутри бушует вулкан.

Где была? С кем? Почему не позвонила? Я бы приехал, забрал.

Уля утомленно улыбается:

— Ничего. Сегодня такой замечательные день, пусть по-своему отметят выписку из больницы.

Она тянет собачку молнии вниз и снимает с себя куртку. Подхожу ближе, забираю у нее одежду. Наши руки соприкасаются, а я бездумно перехватываю ее кисти.

— Охренеть! Ульяна, да у тебя холоднющие руки! — опускаюсь на корточки и кладу ладонь ей на ступню. — А ноги как ледышки. Где тебя носило?!

Резко поднимаюсь.

— Перестань. Я не маленькая девочка, — отворачивается.

— Что, сложно было позвонить? — вешаю куртку и настаиваю на своем.

— Я хотела побыть одна! — выдает неожиданно.

— Побыла?

— Угу.

— А теперь пошли отогреваться, — за локоть утягиваю ее на кухню, ставлю чайник.

Уля отходит, щеки у нее краснеют, и в целом она расслабляется, даже улыбается немного.

Сажусь рядом, поднимаю ее ногу и начинаю растирать ступню.

— Не надо! — вырывается.

— Сиди уже! — гаркаю на нее. — Ты хоть ноги чувствуешь?

— Только сейчас начала, — сдерживает улыбку.

Вот зараза! Говорит, что не маленькая, а сама ведет себя как как девчонка.

— Получилось разговорить Глеба? — спрашивает заговорщически.

— Нет. Да я и не пытался особо. Они с Лешкой увлеклись игрой, а потом разошлись по комнатам и вырубились, представляешь? — улыбаюсь, говоря о своих сыновьях.

— Ты зря накупил Леше новой одежды, — качает головой. — И планшет ни к чему. Это очень дорогие подарки, Максим.

— Мне хочется, чтобы у него было все, — отвечаю мягко.

— У него все есть! — звучит с вызовом.

Я не хочу больше ссор и споров, поэтому говорю честно:

— Я столько ему всего недодал, Уль, что теперь пытаюсь это пытаюсь наверстать по максимуму.

— Это не очень хороший путь, как мне кажется.

— Скажи, как надо, Ульяна. Я сделаю. — Слова вырываются сами собой. — Очевидно, ты более проницательна, я же могу наломать дров. Как мне сделать все правильно, чтобы при этом не пострадал никто из мальчиков?

Уля задумывается:

— Ты, главное, напором не бери. И игрушки дорогие ни к чему.

Киваю. Да, согласен.

— Но, конечно, лучше начать с разговора — сообщить Леше о том, что ты его настоящий отец, — заканчивает.

В эту секунду я перевожу взгляд на дверной проем — там стоит Глеб.

Он растрепанный ото сна.

— Сынок? — зову его.

Слышал? Нет?

Переводит взгляд с меня на Ульяну и обратно. Его губы дрожат, грудь быстро вздымается.

Слышал…

Выпускаю ногу Ульяны и поднимаюсь. Та оборачивается и прикрывает рот рукой.

— Пап… — голос сына ломается, — я не понял ничего. Почему Ульяна Романовна говорит, что Лешка твой сын?

Подхожу к Глебу медленно, будто иду по минному полю.

— Сынок, я не хотел, чтобы ты так все узнал.

— Как Леша может быть твоим сыном? Пап? — по лицу Глеба текут слезы, а у меня душа наизнанку выворачивается.

— Мы с Ульяной Романовной давно знакомы, — отвечаю быстро. — В молодости у нас был роман.

Глеб моргает, отчего слезы льются еще сильнее.

Я подхожу к сыну, кладу руку на плечо:

— Так вышло, Глеб. Я не знал, что Леша мой сын. Понятия не имел о его существовании.

— А сейчас Ульяна Романовна узнала, что ты богатый, и решила залезть к нам в семью? — выдает с неожиданной агрессией.

Уля дергается, смотрит на меня испуганно, а я мысленно молю ее молчать. Сам все сделаю.

— При чем тут бабки, Глеб?

— В школе говорят, что мама Леши спит с моим папой потому что он богатый! Шутят о том, что у меня теперь будет новая мама, а я стану тебе не нужен. — снова стреляет словами в Ульяну, которая смотрит в одну точку перед собой. — Я не верил.