— Это для того, чтобы укрепить твою астральную оболочку в эфирных волнах и звёздном магнетизме, чтобы ты мог без большой траты психической энергии выдержать то, что произойдёт, поскольку ты всё ещё душа, связанная с земной материей, которая сильно огрубляет или ослабляет вибрации духовного существа… — ответил он с видимой кротостью.

Больше я ни о чём не осмелился спрашивать, пребывая в спокойном ожидании. Через несколько минут мы вернулись в усадьбу и медленно приземлились на самой высокой и уединённой террасе большого здания, где князь пригласил меня сесть на одну из скамей возле балюстрады.

— Владимир! Я читаю в твоём сердце возмущение против судьбы, поднёсшей тебе чашу непостижимой горечи, кульминацией которой стала женщина, которую ты любил и чья измена долгу перед тобой, обществом и Божьими законами разрушила твою жизнь, возможно, навсегда, — сказал он после нескольких минут нашего пребывания на террасе.

Я печально посмотрел на него, не находя в себе сил что-либо ответить, но чувствуя, как тоска разрастается в моём сердце с каждым услышанным словом. Однако он продолжил с глубокой меланхолией, которую я уже замечал в его манерах ранее.

— Когда такие события происходят в жизни человека, или когда непредвиденные и непоправимые испытания настигают его на жизненном пути, это значит, что его нравственная эволюция происходит через боль, поскольку он противился предупреждениям закона добра в прошлых этапах… а не через любовь и труд, как предписывают божественные установления.

— Как это? — осмелился я спросить, не понимая учения.

— Если мы страдаем неизбежно, в обстоятельствах, которые бросают вызов всем нашим усилиям их исправить, это потому, что причина такой аномалии кроется в прошлом наших планетарных существований, прожитых здесь же, на Земле, или на других планетах, населённых нашими братскими душами, ибо знай, звёзды, мерцающие в пространстве, которое ты созерцаешь, — это планетарные миры, солидарные друг с другом; и души, дети Божьи, могут искупить здесь на Земле, например, ошибки, совершённые в других обществах Бесконечности…

В то время как преступления, совершенные на Земле, также могут быть искуплены и исправлены в других мирах. В часы твоего одиночества, когда твоя душа чувствует потребность побеседовать с Отцом и Создателем, разве ты никогда не задумывался о своем духовном прошлом? Никогда не желал исследовать в глубине своего морального существа причину того, почему ты живешь и страдаешь, чем ты был до своего рождения, что сделал, чтобы чувствовать себя наказанным неблагоприятной судьбой, откуда ты пришел, неся возвышенное наследие своего разума, своих чувств и стремлений, своей боли? Никогда не хотел узнать, почему в глубинах твоей индивидуальности существует неподкупный маяк совести?…

Так вот, мой друг, в твоем собственном духовном прошлом, которое ты не помнишь в состоянии физического бодрствования, в глубине твоей совести, которую ты пытаешься заглушить жизнью страстей, кроются причины неудовлетворенности, волнующей твое существование. Видишь, сколько израненных душ находят приют в нашем гостеприимном убежище, над которым я с первого дня призвал материнскую опеку Марии, матери Иисуса?… Одни безумны, другие больны, многие носят сердца, укрытые разочарованиями, и все они — великие страдальцы, которых только любовь Божья и практика добра могут спасти от отчаяния… ведь все они имели преступные планетарные существования в далеком прошлом. Они были виновны в тяжких преступлениях против законов братства и любви к ближнему, потому что в божественном Творении никто из нас не страдал бы произвольно, не заслужив ненормальности своего положения.

И все те, кто живет здесь под защитой, смирились с драмами собственного существования только после того, как я заставил их пересмотреть ужасную панораму прошлого, последствиями которого стали искупления настоящего, и эпилог которого проявляется здесь же через труд, размышление, практику добра и любовь к Богу. Поэтому для твоей же пользы ты изучишь свое духовное прошлое, которое тесно связано с моим. Будь внимателен, Владимир, и доверься мне.

I

Когда передо мной, на террасе особняка, свободная душа Сергея Соколова произнесла: "Доверься мне, Владимир!" — я почувствовал, как необычное ощущение страха проникло в мое существо, давая понять, что завеса, скрывавшая от моего понимания реальность человеческой души, была разорвана этими краткими словами. Меня охватил обморок, но я естественным образом пришел в себя, подчиняясь психическому закону раскрытия глубинной памяти. Однако моя личность графа Владимира Купреянова, офицера войск русского Царя в 1840 году, более не существовала в моем сознании! Благодаря определенному процессу, обычному в духовном мире, я мысленно вернулся в прошлое древних существований и ощутил себя другой личностью, жившей во времена Петра III и Екатерины II Великой. Я абсолютно перестал быть графом Купреяновым. Его я даже не помнил, именно потому, что в состоянии ментального погружения в прошлое, которого я достиг, его еще не существовало! Я был статной фигурой, связанной с Екатериной II крепкими узами благодарности и служения, которую мы будем называть Алексей Камерович, московит французского происхождения.

Вот что всплыло из моих воспоминаний Духа, который, хотя и оставался заключенным в воплощении, приобрел достаточную ясность, чтобы исследовать архивы сознания и извлечь оттуда прошлое под благосклонным влиянием той души Князя, которая, казалось, так интересовалась моей судьбой.

* * *

Вернувшись в Россию после десятилетнего отсутствия, князь Вяземский добровольно снял с себя одеяние претендента на православное духовенство. Теперь он был всего лишь философом, пламенным верующим в божественные силы, простым сердцем, чьим идеалом было любить Бога в ближнем своем, служить делу Иисуса, к чьему учению он питал искреннее почтение, помогая тем бедным и малым, кого Он поручил чутким сердцам. Он был также ученым, всецело посвятившим себя глубоким исследованиям человеческой души и её судеб, стремясь помочь менее развитым душам перевоспитаться в их движении к прогрессу в поисках Божественной Души.