— Теперь мы все терреланцы. — Популярное высказывание в наше время. Куда бы мы ни пошли, я его слышу. Это неправда. К нам, которые раньше были орранцами, относятся по-другому. Я слышал и другие слова, сказанные Смертью и ее Рыцарями Десяти: «Истинные терреланцы». И не только они. Я был в Джанторроу. Аудиенция у императора измучила меня. Он недоброжелательно относится к тем из нас, кто происходит из орранской части его империи. И то, как он смотрел на меня… Прошло больше двух лет после падения Оррана, а меня все еще называют одним из последних Хранителей Источников Оррана. Меня и Эску. Ненависть в глазах императора была ужасающей. Для меня он не нашел ничего, кроме отвращения, но Эска… ее он ненавидит по-настоящему. Он открыто говорил о том, как он хочет, чтобы она страдала. Теперь Смерть получила приказ. Отложить в сторону все остальные обязанности, найти Эску и доставить ее к императору в цепях. Я не знаю, что он планирует с ней сделать, но это будет больно. Могу ли я позволить этому случиться? Я не знаю, ненавижу я Эску или люблю. Но могу ли я позволить им ее забрать? Могу ли я это остановить? Хочу ли я этого?

Там есть шпион. Возможно, кто-то из близких Эски, я не знаю, кто именно. Он передает информацию Смерти. И теперь мы знаем, куда она направляется. Эска направляется в До'шан, второй летающий город. Но зачем? Там нет ничего, кроме монстров и руин. Она, должно быть, знает что-то, чего не знаем мы. Должно быть что-то, ради чего стоит покинуть убежище Ро'шана. И вот мы здесь, ждем. Смерть и трое ее рыцарей. За ее спиной стоит небольшая армия из трех Хранителей Источников: Теммет, Рурин и Пилк. Я их ненавижу. Они смотрят, как я пишу, и смеются над отсутствием у меня голоса. На днях я застал Теммета, когда он рылся в моих вещах в поисках страниц, на которых я записываю свои мысли. Он никогда их не найдет. Иногда я сжигаю их, и мои мысли превращаются в пепел. Иногда я оставляю их, вроде той, которую засунул в дупло дерева — сокровище, спрятанное для того, чтобы какой-нибудь счастливчик однажды его нашел. Я никогда не ношу их при себе. У меня нет голоса, но мои мысли опасны. Опасны для меня и для Эски. Я никогда не позволю им прочитать мои мысли. Возможно, эту страницу я спрячу. Под моим стулом есть незакрепленная половица, я мог бы немного приподнять ее и просунуть листок. Может быть, однажды кто-нибудь его найдет.

Мне нравится думать, что все мысли, которые мне приходили в голову в Террелане, когда-нибудь будут собраны. Историк соберет все осколки, которые я оставил после себя, все маленькие кусочки меня. Я так одинок. Мне нравится думать, что однажды кто-нибудь присоединится ко мне в этом путешествии. Они прочтут все, что я написал, и я больше не буду одинок. Я никогда не буду одинок. Достаточно одному человеку это прочесть, и он будет со мной все это время. Это, пожалуй, единственное утешение, которое у меня осталось.

Я впервые в жизни путешествую не по Ише. Я обнаружил, что мне не очень нравятся корабли. Они бесконечно раскачиваются, и в брюхе этого чудовища слышно, как вода плещется о деревянный корпус. Это нервирует. Но это место нравится мне еще меньше. Ролшш — дикий континент, населенный неуклюжими тварями, которые смотрят на землян как на легкую закуску. Сначала я подумал, что здешних монстров притащили из Другого Мира, но Теммет — демономант, и я слышал, как он говорил Смерти, что они местные существа. Я не думал, что в нашем мире есть что-то настолько большое. Некоторые из них в двадцать раз выше землянина, гигантские существа, передвигающиеся на двух ногах, с огромными пастями. На днях мы видели одного из них, бродившего по близлежащим джунглям, и я заметил, как с его бороды капает кровь свежей добычи. Мы постоянно слышим, как они рычат друг на друга и ломятся сквозь деревья. По крайней мере, они не приближаются к городу. Я думаю, их не пускают стены. Или, может быть, патрули. Что-то удерживает их на расстоянии, и я этому рад. Восьминогие монстры еще хуже. Они — воплощенные кошмары, крадущиеся по деревьям и поющие друг другу почти земными голосами. Неудивительно, что Ролшш почти не населен; кажется, все на этом проклятом континенте хочет нас убить.

До'шан висит в небе темным пятном, заполняющим восточный горизонт. С горы спускаются четыре огромные цепи, уходящие глубоко в землю неподалеку. Они больше, чем цепь, которая является якорем Ро'шана, и каждое звено во много раз больше дома. Я не знаю, какое существо могло их построить, но они были созданы не для того, чтобы втягиваться в летающую гору, а для того, чтобы навечно приковать ее к миру. Местные жители говорят, что цепи нерушимы, и у них были поколения, чтобы проверить эту теорию. Никакие кирки не могут их расколоть, никакой огонь не может их расплавить, никакой молоток не может оставить на них вмятину. Но, какая бы магия ни удерживала их в целости, она, похоже, не способна остановить природу. Я вижу, что вдоль всех звеньев растет мох, по ним ползут лианы. Клянусь, я даже видел на них существ, какую-то группу, поднимающуюся по звеньям, чтобы добраться до руин города на вершине. Но в этом трудно быть уверенным. На таком расстоянии глаза тебя обманывают. На достаточно большом расстоянии даже монстры выглядят как муравьи.

Мы отправляемся завтра. Пилк напугана. Я слышал, как она жаловалась на то, что порталы опасны на таком расстоянии даже для одного или двух человек. Ей нужно переправить туда половину армии. Без сомнения, Смерть и ее рыцари пойдут первыми, использование порталов становится тем опаснее, чем больше людей проходит через них. Те из нас, кто пойдут последними, с такой же вероятностью окажутся неизвестно где, как и в нашем истинном пункте назначения. Надеюсь, мы все поймем, что портал ведет в никуда.

Мне очень жаль, Эска.

Я хочу записать это на бумаге. Я хочу, чтобы это было записано. На случай, если мы придем завтра и… На случай, если Смерть победит. Я хочу, чтобы кто-нибудь знал, что мне очень жаль. Я хочу, чтобы тот, кто найдет этот кусочек меня, знал, что я никогда не хотел ничего из этого.

Через несколько месяцев после нашей остановки в Полазии я почувствовала, что готова сразиться с Джинном на До'шане. Готова помериться силой и мастерством с богом. Ролшш очень напоминал мой дом; мой первый дом, Кешин. Густые деревья, уходящие в небо, создают такой густой полог, что по нему могут ходить самые мелкие существа. Без сомнения, там будет опасно ступать, но, думаю, вид будет захватывающим. Наш вид был еще лучше. Два флаера, один достаточно большой, чтобы вместить основную часть наших сил и припасов, другой поменьше — для высадки десанта. Конечно, я села на тот, что поменьше. Я намеревалась быть первой, кто ступит на До'шан.

Я увидела, как далеко внизу зашелестели деревья, и мельком заметила какой-то огромный хвост, махнувший взад-вперед; затем он исчез, скрывшись за зеленой массой. Иштар рассказывала мне истории о Ролшше, о чудовищах, которые бродили по его джунглям и горным хребтам. По своим размерам они действительно были чудовищами, и даже Сссеракис испытывал к ним некоторое уважение. Другие истории, рассказанные Иштар, касались сокровищ, спрятанных в заброшенных городах, и храмов, построенных для поклонения мертвым богам, Ранд или Джиннам, которые не пережили их войну. Она также рассказывала мне истории о странных карликовых существах, которые крали лица как у землян, так и у пахтов, но, я думаю, это была ложь. С другой стороны, возможно, она имела в виду Проклятых; они существуют по всему Оваэрису, прячась в темных местах, куда боится ступать большинство цивилизованных людей.