Сейчас меня больше волновал другой вопрос: с чего мне вообще начать разговор с товарищем Сталиным? Какие доказательства привести ему и его команде, чтобы мне безоговорочно поверили? Да, мои победы над фашистами говорят сами за себя. Свидетели тоже имеются в лице деда и профессора Трефилова. Да и Фитин, хоть и мало, но всё-так что-то видел.

Однако, думаю, что без моих ведьмовских фокусов не обойтись и здесь. Придётся опять задействовать и «карусель двойников», и фокус с исчезновением… Кстати, в подтверждение теории профессора Трефилова, можно и дедулю загнать в «аварийный режим» с разбиванием стен… Хотя, такое представление нужно устраивать на каком-нибудь закрытом полигоне. Так сказать, во избежание…

А вот что точно может пригодиться Иосифу Виссарионовичу, а мне сослужить добрую службу, так это моя универсальная целительская печать. Думаю, что её оздоровительный эффект товарищ Сталин точно не сможет игнорировать. Уж чего-чего, а хронических и иных болячек у вождя воз и маленькая тележка. И избавление от них поможет Иосифу Виссарионовичу намного эффективнее тащить свою нелегкую ношу.

В общем, дорогу до Кремля я решил провести с пользой: скастовать и насытить силой универсальную целительскую печать собственного производства. Придуманной и разработанной не без помощи Глафиры Митрофановны, разумеется. Её участие в этом процессе я ценил очень высоко.

Всё-таки, какая замечательная женщина мне досталась! И я до сих пор не переставал этому радоваться. Она у меня не только писаная красавица, но еще и умница такая, каких днём с огнём не найдешь! А вот мне надо срочно искать способы, чтобы вытащить её с Акулиной с территории занятой врагом.

Ведь чем скорее мы начнём наши исследования, тем быстрее сумеем приблизить нашу победу над врагом. И я был в этом уверен на сто процентов. А самое главное, что нужно было сделать — это придумать действенный способ противостояния чудовищному давлению колдовской силы фашистского упыря.

Если этого не сделать, я опять его испытаю на своей шкуре. А вот сумею ли выдержать в очередной раз — большой вопрос. А это стопудово произойдет в ближайшее время! Чтобы это предвидеть, даже к бабке ходить не надо. К тому же, я теперь сам себе бабка-знахарка.

Я закрыл глаза и сосредоточился, постепенно начиная выплетать сложную структуру новейшего целительского конструкта. Место я себе выбрал в самом последнем ряду автобуса, за спинами моей маленькой команды. Так что никто моих странных телодвижений не должен был разглядеть.

Но я еще и подстраховался на всякий случай, набросив на собственные руки печать отвлекающую внимание. Это даже не морок, а так — мелочёвка. Любой посмотревший в мою сторону, совершенно не обратит внимания на странные пасы руками. Не то, чтобы я чего-то опасался, но повышенное внимание к моему промыслу, мне совершенно ни к чему.

Едва я пустил в ход магию, как Бомбадил, сидевший где-то в середине автобуса и мерно клюющий носом и пускающий слюни во сне, неожиданно встрепенулся и повел носом воздух, принюхиваясь, словно собака берущая след. Ага, почуял-таки всплеск энергии, даже такой минимальный, который я мог из себя выдавить. Рыжий ведьмак открыл один глаз и обернулся. Взглянув на меня мельком, он кивнул (на него мое простенькое заклинание естественно не подействовало) и опять привалился к прохладному стеклу окна, продолжив мирно посапывать.

А я же продолжил заниматься своим делом — плетением сложного конструкта. Не хотелось бы случайно ошибиться, и вместо запланированного излечения Иосифа Виссарионовича от всех болезней его насмерть пришибить. Вот тогда история всего этого мира точно покатится по совершенно другим рельсам. И куда она нас всех завезет — предсказать совершенно невозможно.

Сейчас я сам себе напоминал подслеповатую старуху, пытающуюся заниматься вязанием и постоянно пересчитывающую петли. Так и я скрупулёзно проверял каждую фигуру, каждый знак, символ и руну, соединяя их в единый и действующий конструкт. Конечно, на подпрыгивающем на каждой кочке автобусе, проделать это было весьма сложно, но я старался.

Наконец, закончив плетение печати и перепроверив на десять раз все связки и формулы, заключенные в конструкт, я принялся насыщать заклинание силой. Медленно, в час по чайной ложке, но по моим скромным прикидкам, я должен был успеть наполнить её энергией до встречи с вождем. Ну, а дальше — как карты лягут.

Но я всё-таки надеялся на продуктивный разговор с Иосифом Виссарионовичем. Верил, что товарищ Сталин поймёт и сумеет принять за чистую монету всё то, что я ему собирался поведать. А ведь ему будет весьма трудно со мной согласиться — ведь тогда вся его концепция абсолютно материального мира, в котором нет места ничему сверхъестественному, точно полетит ко всем чертям. Которые, кстати, тоже существуют.

Момент, когда мы въехали в столицу из Подмосковья, я пропустил. Как не заметил и всю оставшуюся дорогу до Кремля, поскольку пытался всеми правдами и неправдами наполнить силой универсальную печать исцеления. Даже когда вся наша группа покинула автобус и в сопровождении охраны направилась к кабинету вождя, я всё еще находился в состоянии близком к трансу.

Всё-таки мои энергетические каналы пребывали в жутком состоянии. Мало того, что меридианы потеряли былую проводимость, так они еще и зияли многочисленными разрывами, сквозь которую энергия выплескивалась в окружающее пространство. Нужно было срочно заняться их починкой, иначе я рисковал банально опустошить свой резерв.