Начальник замковой стражи задумчиво посмотрел на него.

— Это не я, мой принц.

— Гор-р-ршки сами по себе не пр-р-ропадают! — сложил руки на груди Мидир.

— Это сделали вы. Возможно, даже не желая этого. Я увидел горшок в ваших руках только тогда, когда вы поставили его на мой стол, — и со значением провел по нему широкой ладонью, стряхнув на каменный пол остатки того, во что превратился горшок.

Пол Черного замка чавкнул — и поглотил крошку.

— И что это значит?

— Значит, надо как-то донести до нашего короля, что вам уже пора начать заниматься с магами.

Киринн потянулся к книжной полке, на которой лежал очень большой и тяжелый том в аккурат между зубами виверны, отделанными серебром, и рогатым фоморским шлемом.

Младший принц поначалу испугался.

— Это что, генеар-р-рогии? Ир-р-ри история? Их мне хватает! Не хочу! — для пущей доходчивости сложил руки на груди и отвернулся.

— О нет, мой принц, это не то и не другое. Это легенды и сказки, — Киринн заглянул в лицо отвернувшегося Мидира и показал обложку. — Тут очень мало про генеалогии и историю, тут больше выдумка и приключения. Но если вам не интересно…

— Ты сказар-р-р «прикр-р-рючения»? — Мидир тут же сменил гнев на милость. — Если так, то давай почитаем, Киринн! Я не пр-р-ротив!

Начальник стражи не удивился, снова уселся на диван, дождался, пока Мидир устроится рядом, и лишь потом расположил фолиант — так, чтобы он тоже мог заглядывать на страницы. И первым, что бросилось второму принцу в глаза, стала картинка: яркая, многоцветная, напоминающая витраж на самом верху левой башни, только не пыльный и темный, а чистый и выставленный на солнце.

На картинке были изображены два ши или человека — мужчина, протягивающий руки к небу, и женщина, уносимая чем-то, похожим на грозовые тучи. Мидир с любопытством разглядывал картинку, а Киринн молчал и тоже ничего не говорил, как будто дожидался, пока принц насмотрится.

— А что это с ними происходит? — Мидир поднял голову и удивился, Киринн, похоже, разглядывал как картинку его самого. — И почему ты так на меня смотр-р-ришь?

— С ними происходит много всякого по сюжету сказки, мой принц, а именно тут у законного мужа похищают законную жену, — начальник стражи вздохнул грустно. — А смотрю я на вас так внимательно, потому что вы мне интересны, мой принц.

— Это чем это? — Мидир еще на всякий случай насупился: за спинами одних волков всегда любили поболтать другие волки, часто болтали они про младшего принца.

— Про вас ходят самые разные слухи, мой принц, — Киринн не отводил глаз и не пытался свести все в шутку или в глупость, мол, маленький волк еще ничего не понимает в больших разговорах. — В том числе, будто бы вы обязаны пугать всех, будто вы настолько черный, что черно и само ваше сердце.

Мидир слышал такое о себе, всегда краем уха и едва-едва, но разговоры ходили, пусть получить подтверждение от Киринна он не рассчитывал. Второй принц нахмурился и глянул на начальника стражи исподлобья.

— Ты им вер-р-ришь? Я пр-р-равда чер-р-рный! Тор-р-рько не знаю, почему самый чер-р-рный, но да! Может, и самый!

— Нет, мой принц, я им не верю, после сегодняшнего дня — совсем не верю, сердце у вас настоящее и очень живое, не вздумайте обращать внимание на слухи, — наставительно прихватил Мидира за плечо, снова заглядывая в глаза.

— И даже то, что ты бер-р-рый, тебе не мешает? — Мидир поднял руку и дернул волка за выбившуюся снежную прядь. — Бер-р-рые вор-р-рки нехор-р-рошего мнения о чер-р-рных, тебе дор-р-ржно быть обиднее всех! Р-р-разве нет? Вы же живете не в Чер-р-рном замке, а в своем, Бер-р-ром, котор-р-рый внутр-р-ри Чер-р-рного, в гр-р-ранице стор-р-рицы! Мар-р-ренький Бер-р-рый замок!

Отвечать Киринн не торопился, повздыхал, привлек Мидира под своей рукой поудобнее, приобнимая и делясь теплом.

— И тут вы правы, мой принц, но только отчасти. Цвет мешает жить многим белым волкам, и я думаю, что это наше проклятье. Мы слишком высокомерны, заносчивы и самоуверенны, мы ищем и находим повод поставить себя сугубо отдельно, а такой путь ведет лишь к раздорам и потерям. К счастью, я добился: белые стражи, даже не находясь на страже, не возвращаются на ночь в Белый замок, а остаются в Черном, но это единственная и довольно маленькая победа, мой принц. Я надеюсь, что вашему батюшке хватит хладнокровия, чтобы белые волки и черные волки и впредь составляли единый дом.

Киринн нахмурился, раздумья его ушли в совсем невеселый край, и Мидир задрал голову, требуя ответа на свой конкретный вопрос:

— Ты тоже бер-р-рый! И никуда не уходишь! И у тебя есть вор-р-рчонок, и я тоже вор-р-рчонок, но чер-р-рный! Тебя это не задевает? Что ты ср-р-ружишь чер-р-рным вор-р-ркам?

Начальник замковой стражи вернулся от своих раздумий в конкретную комнату офицерского крыла Черного замка, улыбнулся Мидиру, потрепал по голове, взлохмачивая всю прическу. В иное время Мидир бы возмутился — ему еще перед подданными показываться, но теперь не стал, ожидая ответа.