Не успела Джейн сделать и десятка взмахов (Ангуу следила за ней оттуда, куда девушка дотянуться не могла бы, если бы и захотела), дверная завеса рядом с Джагулкой качнулась.

– У-урх! Сразу с боевым ножом? – удивился страж, прикрываясь свечением посоха. Ангуу недовольно оскалилась, пряча глаза под ладонью.

– Ей пока в руках бы распутаться, - буркнула «гиена». – И запястья размять. А без противника – лучше со своим оружием, сам знаешь. Дойдёт до блоков – принесу костяшки, с какими детей учат. Не порежется.

Джейн опустила нож. Хотя она уже поняла, что «дельный» удар не нанесёт и на расстоянии «переборки», а Хассек и Ангуу встали гораздо дальше – всё равно хотелось от них отойти.

– Вот я и говорю – в руках бы распутаться, - проворчала Джагулка. – Поработай, покуда кисть не устанет. Устанет – берись левой. Отдохнёшь – повтори. Хадзиг! Она с этим ножом пришла? И что, корешки им чистила?

Страж махнул хвостом.

– Это сначала был чей-то зуб. Такой, что ни ткнуть, ни порезать. Лезвие потом отросло. А у неё вообще ножа не было. Ни ножа, ни ложки, ни гребня. Бежала из Тлаканты – там колдунов мучают до смерти. Запирают в них магию, пока изнутри не выгорят.

– Урру-ух! – потрясённо выдохнула Ангуу. – Так сильна она, что выучилась и сбежала!.. Джегуу, ты учись. Чуть заноет рука – прервись. У вас, колдунов, запястьям и так достаётся.

Она вышла. Джейн, вспомнив, как магия выжигала её изнутри в «Ренси», невольно поёжилась. «Хассек, конечно, намолол тут лишнего… но, если по уму – как-то так и было. Так, он там, я тут, - вроде не достаю…»

Она тщательно проверила, как упирается рукоятка в ладонь, и сделала быстрый – как ей казалось – колющий выпад. Дело шло бы ловчее, если бы вместо пустоты представлялся какой-нибудь враг, - но местные враги были чёрными кристаллами, а их носители – их же пленниками. Джейн вообразила то лысое белокожее существо, что стояло рядом с сарматами, и криво усмехнулась. «Пусть будет Кьюген. Тоже в чьём-то теле, - да что уж теперь…» Потом представился ещё и сармат в чёрной броне – «вождь Гварза». Сарматов без брони Джейн видела, тут как раз подошёл бы удар снизу вверх…

– Правильно, что не спешишь, - одобрил страж, обновляя «щит» на контейнере с кристаллоидами. – Отработаешь удары медленно, а там и ускоришься.

«Медленно?!» - Джейн ошалело встряхнула головой. Ей казалось, что лезвие уже «размазывается» огненным веером от скорости.

– Первый день Земли в этом году, - у Хассинельга хватало других забот. – Ещё «Элидген» не разгорелся, а сарматы уже собирали всех на День Обмена. И Сэта, и Скогны, и Джагулы, Текк’ты даже, - все сходились туда, к Холму Мены! А в этом году все караваны вернулись ни с чем. Алайналь нажили себе врагов в каждом городе!

– Сэта… - Джейн переложила нож в левую руку и остановилась отдышаться. – И Текк’ты… Их же никто не предупредил, что… что сарматы теперь всем враги? Вы, стражи, сказали своим, нхельви и Джагулы – своим друзьям… кто из них – или вас – предостерёг Сэта?

«Ёлкин корень! Говорю уже, как Хассек…» - подумалось ей. Страж уронил голову на грудь, скрипнув зубами.

– Проклятая Бездна! Огненные города столько тысяч лет были закрыты… даже я не подумал! Они точно пришли на Холм Мены. И если воры тел могут жить в огне…

– В огне? – озадаченно повторила Джейн. – Это как? Ты же вроде про живых существ гово…

«Лечатся, превращаясь в огонь…» - всплыло в мозгу. «Чёрт! Кажется, кристаллоиды – не самые странные твари на Равнине…»

– Сэта под рукой огня – и отчасти уже в него ушли, - туманно ответил Хассек. – Ты видишь их тела, одежды, броню, а отведёшь взгляд – и там бушует белое пламя. Вепуат говорил, что, может, Дети Воды и Дети Ветра были такими же, а ещё раньше – такими, как мы, в обычных телах… что их плоть превратилась в сетку из самой-самой мелкой пыли и меняет форму, как хочет, - одевается в огонь или воду, гонит ветер, прикидывается костями, плотью и кожей… Это неважно сейчас, Джейн. Важно, могут ли холодные твари поселиться в их телах. Сэта – страшные враги…

– А, у нас уже сверхцивилизация во врагах, - проворчала Джейн, делая выпады левой рукой. В байкерских делах обе руки были важны – от праворукости её ещё там отучили, разве что самый тонкий ремонт она не могла провести «одной левой». «Вот бы не подумала, где пригодится…» - она вспомнила отца – он тоже говорил, что обе руки врача должны быть ловкими, чтобы поспевать за мозгом. «Видел бы он меня сейчас – что бы сказал?..»

…Громадный зверь брёл шагом среди полуразрушенных скал. Все глаза на его боках, от загривка до хвоста, были открыты. Джейн, проползая мимо них, ещё иногда ёжилась – не всегда они или дыхальца с оранжевой бахромой щупалец были там, где она ждала их увидеть…

Хассек по панцирю сааг-туула бегал, не касаясь его рукой, так же ловко, как кочевники, - но девушка замечала, что посохом он иногда на уступы брони опирается. Она сама пока «ходила» на четырёх конечностях – и то была рада, когда оказалась на загривке, а не внизу, на груде каменных плит. Лететь с сааг-туула было высоко…

Сев на броню, Джейн перевела дух и огляделась по сторонам. На загривке стоял вождь с шестом, увешанным погремушками. Ещё несколько дозорных следили, что творится сбоку. Ближе к длинному хвосту с шипастыми утолщениями – то ли скалы ломать, то ли драться за самок – стоял ещё один Джагул, вроде бы в пластинчатой броне – но поверх неё надел наплечники и наручи из кожи и костей. К его поясу крепился пучок шлеек. Каждая была привязана к крючковатой лапе ручной «динокариды». «Звери» вшестером устроились на Джагуле, уцепившись за оплечье и краги. Он издал короткий щёлкающий звук – существа приподняли боковые щитки, выпуская кончики прозрачных крыльев. Воин-«гиена» подбросил что-то в воздух, громко щёлкнул – «зверь», сорвавшийся с руки, хоботком втянул падающий кусок и по широкой дуге вернулся на место. Джагул, обернувшись, бросил второй предмет – это были мелкие обрезки мяса – на панцирь сааг-туула в десяти метрах от себя и издал щелчок. Звуки отличались, это даже Джейн слышала – но вот повторить не взялась бы.