«Динокарида» заворочалась на рукаве. Щелчок повторился. «Зверь» взлетел, сделал круг над лежащим куском, ещё круг – и, решившись, «прошёл» над самой бронёй. Мясо исчезло во втяжном хоботке.

Дрессировщик перевёл взгляд на Хассинельга и приподнял пучок провисающих шлеек.

– Хадзиг! Все эшку-тэй вернулись!

– Хвала богам! – страж шумно выдохнул.
– Что вам ответили? Не было… чего лишнего в присланном?

– Мы с Урдженом встречали зверей вместе. Никто не прислал дряни. Были насмешки… - Джагул оскалился, вздыбив гриву. – Но кто не дурак, тот понял. А дураку голову не приставишь!

Пока он говорил с Хассинельгом, одна из «динокарид» свесилась с наплечника и просунула тонкий хоботок в мешочек с прикормом. Видно, что-то ей удалось заглотить, но хоботок растянулся, а «тайный лаз» - нет, - она заворочалась, подтягивая к мешочку лапы-крючья. Джагул туго пережал хоботок, выдернул из сумки и рывком перебросил существо на уступ брони, намотав шлейку на торчащий шип сааг-туула. «Динокарида» затрещала спинными пластинами. Джагул слегка встряхнул шлейки – остальные животные тоже забеспокоились – и достал ошмёток мяса. Щелчок-команда – и ещё один эшку-тэй поймал прикорм на лету. Тот, кого ссадили на броню, трещать перестал, хоботок втянул и притих.

Джейн посмотрела в небо. С земли гигантский обломок ракушки выглядел маленьким, как парящая в облаках птица, а его жителей и подавно было не разглядеть.

– Хассек, - она рискнула подняться на ноги – «палуба» качалась, но плавно, а на спине хватило бы места, чтобы, упав, не скатиться. – А чего мы своих эшку-тэй не дрессируем? Кто-то же раньше этим занимался – Бронны-садовники или сам Вепуат… Они так совсем одичают!

– Стаю Вепуата натаскивают Скаф и Цап, - ответил страж, глядя то в одну, то в другую сторону сквозь навершие посоха; внутри кольца бушевало багровое пламя. – Худо… Стихии говорят – Огонь в ярости. Мало ли что его взбесило, но я сказал бы – это из-за Сэта и ловушки в День Обмена…

Джейн с сомнением посмотрела на посох. Как эта штука работает, что умеет, и что у неё внутри, - до сих пор у девушки не было никаких соображений. Но Хассек красным вспышкам верил, как себе.

– Сэта не терпят обмана, - прорычал, вздыбив гриву и прижав уши, вождь в пернатой накидке. – А камень в огне не удержится. Положи-ка его в языки пламени – как быстро упадёт?.. Если новые вожди Дома Пламени решились на такую дурь – сильно пожалели!

– Надеюсь, вождь Урджен, - страж склонил голову. – И так слишком многие…

Он замолчал, глядя на белое пятно в небе. Где-то в другом Сфене с земли в пятнистые облака бил яркий луч. Он менял яркость и цвет, но вскоре Джейн заметила, что световой сигнал повторяется.

– Бездна! – Хассек вскинул было посох, но тут же с тяжёлым вздохом опустил его. – Джейн, ты видишь? Это Навкет, его послание. Он зовёт всех к Холму Мены, обещает хорошую торговлю. И… он говорит оттуда, с холма. А в сиянии его посоха – серебро и мрак.

Джагулы – даже дрессировщик, на время прервавший занятия – шагнули к нему, навострив уши.

– Страж-предатель?

– Алайналь в его теле, - коротко ответил Хассек; голос он удержал ровным, только свечение посоха часто мигало. – Не верьте Навкету ни в чём!

Ещё одна вспышка сверкнула немного с другой стороны, за ней – десятка два по множеству дальних Сфенов. Джагулы зарычали, прикрывая глаза. Хассек вскинул посох, глядя на огни сквозь навершие.

– Калиг спрашивает, в своём ли Навкет уме, - невесело ухмыльнулся он. – И – смотри, Джейн! В сиянии его посоха – гневное пламя. И Калиг, и Навкет под рукой Огня. А стихию просто так не меняют…

– Что говорят другие стражи? – спросила Джейн; из слов Хассека было понятно, что Калиг пока в порядке, а из происходящего в последние дни – что сейчас немного не до метафизики.

– Предостерегают всех, уводят от Холма Мены, - ответил страж. – Даже Руниен и Ауна… даже Тахушсу! Если бы ещё само древнее Пламя сказало слово…

Джейн фыркнула.

– Так мы когда пойдём в столицу-то?! Что оттуда скажут, если у них информации ноль?!

– Подожди, - отозвался помрачневший Хассинельг. – Мы не знаем, где «Элидген», и что с ним делают. А Пламя спросит. Они говорили раньше напрямую, теперь «Элидген» молчит, будто отделён стеной. Кто-то опустил завесу священного металла и мешает поднять. Надо узнать, что там, - цел ли Дом Пламени, и заставил ли Кьюген его взлететь…

Джейн вспомнила о захваченных пленниках-сарматах из бывших командиров, и её передёрнуло. «Атомный крейсер… только этого нам и не хватало!»

20 день Лучей месяца Камня. Равнина, «передвижной лагерь» племени Хеллуг – небесная лаборатория Вепуата

Джейн проснулась от яркого зелёного света в спальном коконе и нарастающего тепла. Оно текло изнутри, из груди по рукам, и они светились всё ярче. Она выкатилась из кокона, завязывая на ходу ремешки, накинула рубаху – и увидела, как яркой холодной зеленью горит посох Хассинельга.