Хассек остановился над ущельем, вскинул посох. Ещё одна восьмиконечная звезда зажглась в жёлто-розовых тучах. Джейн увидела, как зелёные огоньки постепенно складываются в очертания – чей-то скелет из точек: позвоночник, пять ярусов конечностей, глаза на пылевом сгустке-«голове»… Свечение на кончиках «лап» вытянулось в когти. Страж махнул посохом, тварь с шипением попятилась.

«Дейн и Юта… они всякое такое хорошо гоняли,» - Джейн с тоской посмотрела на сумку. На бедре зажёгся зелёный огонёк. Девушка схватилась за костяной футляр – Хассек между делом соорудил такой «тубус» с затычкой для писчего пера, внутрь напихал волокна, чтоб острие не гнулось и не тупилось… Внутри тубуса что-то мерцало той же неприятной зеленью, что и снаружи.

– Эй! Ты-то чего?! – Джейн выхватила перо. С оранжевых гребней – когда-то они были мягкими волокнами, теперь от структуры пера остался один рисунок – стёк зелёный свет. Он просочился сквозь купол – и тени с зелёными зрачками и когтями громко зашипели и отхлынули. Рядом с путниками, между ними и клубящейся пылью, встал призрачный теризинозавр.

– Харса?! Ты же точно живой! Даже Хассек говорил… - Джейн уставилась на новую тень во все глаза. У Харсы – как и у рапторов – не было чётких очертаний, иногда из-под вороха перьев просвечивал скелет – но один взмах его лапы отшвырнул волну пыли метров на десять.

– Так их! – крикнула Джейн. Хассек, прикрывая её посохом, двинулся вдоль ущелья. «Харса» не отставал – и Джейн видела, как сгустки зелёного света разлетаются под ударами метровых когтей.

– Гелнагзо-от! – заорал страж, зажигая в небе третью звезду. На дне ущелья вскипел зелёный туман. «Харса» шагнул наперерез, угрожающе вскинув лапы.

– Ho’ot!– раздался знакомый возглас. Из ущелья, отряхиваясь от светящейся пыли, выполз некромант.

– Tzot ho!– он развернулся к самым ярким огонькам. Пыль волной отхлынула от путников, угасая и оседая. Только «Харса» остался у ущелья, пристально следя за пришельцем. Тот шагнул к нему, прижимая согнутые пальцы к груди.

– Ilkor an il g’inh, ell-gulnat! Kaheyri sa Uk-kutu!

Призрачный ящер тихо зашипел и растаял. На мгновение перо в руке Джейн будто потяжелело. Она бережно убрала его в футляр и радостно ухмыльнулась.

– Гелнагзот! Живой?! Мы тебя не ждали найти!

Страж приоткрыл проход в куполе – убирать светящуюся стену он не рискнул. Гелнагзот без споров вошёл, слегка склонил голову.

– Был ли прок от моих неуклюжих попыток? Слишком много взрывов, много незримого жгучего света, - я не решился проверить…

Хассинельг поддел ладонью бусы на груди Джейн.

– Это была Лойя Кэнт, правая рука Кьюгена. Семеро невинных свободны… жаль, что четверо мертвы – но и четыре злых камня валяются теперь на дне Ук-кута. Вождь Вепуат в столице, и его раны заживают. Юное Пламя же… Кьюгену нечем больше открывать ворота Хаоса. И он идёт к древнему Пламени за новым ключом.

– Ilkor an Htzar! To-malgehu teo ell-malgeya…– все восемь глаз Гелнагзота зажглись зеленью. – Но отрадно знать, что враг мёртв, а друг свободен. И что вы всё-таки живы, ell-avegnur ta-Ir…

Страж огляделся по сторонам – метрах в пятидесяти снова поднимался мерцающий туман.

– Гелнагзот, давай-ка выйдем? Тебе тут, может, и приятно, а нам все кости отморозило!

…В Сфене Пустоты определённо было очень плохо с едой. Джейн понятия не имела, где всё это время некромант брал хотя бы воду, - на бурдюк и котёл он накинулся так, что она, как недоученный медик, едва не бросилась его оттаскивать. Её саму успел отодвинуть Хассек.

– Та-а… Когда задумаешься, бывает, забудешь поесть. А уж за опытами… - Гелнагзот смутился и к еде вернулся, чуть выждав. Ел он долго – сначала медленно, с передышками, потом, когда Джейн перестала на него глазеть и думать о завороте кишок, заглотил всё оставшееся в один присест, запил тем, что плескалось на дне бурдюка, и привалился к стене, закинув руки за голову.

– Судя по цвету неба, сегодня день Кислоты? Ещё две суток – и Квайя потечёт не только по пыльным ущельям…

Страж поморщился.

– Да, день Пустоты… Чувствуешь, он будет сильным?

– Я Илриэн та-Сарк, Пустота в моей крови, - под маской мигнули зелёные огоньки. – Я хорошо слышу её намерения. И, fe’eya… одна мысль меня не оставляла с того дня. День Пустоты нам сильно поможет. Алайналь её боятся, а она ждёт их? Я мог бы… устроить им встречу.

– Что?! – страж наклонил голову набок, клешня на хвосте распахнулась. Джейн глупо хихикнула.

– Это… Гелнагзот, они туда не полезут. Ни за новым Айеном! Они Мрака и Пустоты боятся до трясучки. А ведь сами используют… - она вспомнила всепожирающее чёрное пламя, и её передёрнуло.

– Та-а… Бывает и такое, - отозвался некромант с негромким смешком. – Видел. Обученные Илриэйя, а покажется рядом кто посильнее или мощный источник… Ta-a, to-hrot. Алайналь не полезут в Сфен Пустоты. Но можно постелить его им под ноги. Место, где вы меня встретили, как раз подходит. Есть там с одного края ущелье… если каменный шар ляжет у спуска – покатится на дно и там застрянет. А Пустота… она заждалась. Так что, если их там немного продержать, Ук-кут заберёт своё.