Кентен развел руками, говоря:

– Мне очень жаль, что так вышло, Элен. Но я тут совершенно ни при чем.

Молодая женщина разрыдалась еще горше. Судьба ополчилась против нее, и жизнь вдруг показалась ей невыносимо несправедливой. А отыгралась Элен чисто по-женски – на судье.

– Уходи, Кентен! Уходи, и чтобы я больше о тебе не слышала! Зачем ты только явился? Почему ты пришел сегодня, а не завтра или вчера вечером? Уходи!

Он посмотрел на нее с едва заметным презрением и, пятясь, направился к двери.

– Прощай, Элен! Я желаю тебе большого счастья, если тебе все-таки удастся изловить своего драгоценного супруга.

Вечером Элен рассказала все дочери, и они вдвоем стали ждать звонка от Александра. Вероника была сердита и очень раздосадована. Как обычно, она позвонила бабушке в Кассис, и они с мадам Руфье долго разговаривали. Хотя Элен и не участвовала в беседе, понять, о чем речь, не составило для нее труда. Наконец Вероника повесила трубку и с торжествующим видом посмотрела на мать:

– Папа звонил из дома бабушки! Он уехал, зато оставил у нее Клемана. И у бабушки появилась идея. Я тоже считаю, что лучше ничего и не придумаешь!

– Говори, Веро! – попросила Элен, которая догадывалась, в чем состоял план мадам Руфье.

– Все очень просто, и я буду на седьмом небе от радости! О мамочка, скажи, что ты согласна!

– Я не могу обещать, пока не узнаю, о чем идет речь.

– Нет, пообещай!

– Веро, будь серьезной, расскажи все в деталях. И ты могла бы и мне дать поговорить с бабушкой…

– Если захочешь, можешь сама ей позвонить… А теперь наш план: как ты знаешь, у бабушки есть чудесный загородный дом недалеко от Кассиса, там еще такие красивые холмы… Раньше его снимала одна женщина, а теперь она съехала. Так вот, мы поживем в этом доме во время февральских каникул, а папа ничего не будет знать. Я, конечно, буду с ним видеться и скажу, что мы переехали в Прованс жить, чтобы быть поближе к нему. Мы с ним поговорим по душам… мне он поверит, и вы помиритесь! И все у нас будет прекрасно!

– А как же твоя танцевальная школа?

Вероника как-то странно посмотрела на мать:

– Ты перестала давать уроки музыки, как только папу привезли… И продала дом в Ульгате, чтобы оплатить его лечение. Мам, самое важное сейчас – это чтобы папа к нам вернулся. А я мечтаю переехать туда насовсем, мне очень нравится у бабушки, только я боялась тебе об этом говорить…

Элен нежно обняла дочь. Вероника за это время сильно повзрослела, а она заметила это только теперь. Наверное, причина такой метаморфозы – последние нелегкие месяцы… Ей захотелось поделиться с дочкой некоторыми своими мыслями, но она тут же одернула себя. К чему? Единственное, что имеет значение, – это чтобы Вероника была счастлива и чтобы у нее снова был отец, Александр. Мужчина, которого Элен все еще любит, – всей душой, всем сердцем.

– Солнышко мое, я сделаю, как ты хочешь. Довольна? Если нам дается шанс, надо им воспользоваться. Ты права, тебе отец скорее поверит. Он думает, что я просто пожалела его и что я предпочла бы остаться с Кентеном. Но я хочу, чтобы ты знала: это не так. Я люблю только твоего отца, и уже много-много лет…

– Значит, мы уезжаем! Вот здорово!

Элен насмотреться не могла на дерзкую линию, которую вычерчивали на горизонте холмы Прованса. Несколько минут назад они с мадам Руфье пили чай на террасе. Погода стояла очень теплая, небо было просто кристальной чистоты.

«Прованс, мой край, мой прекрасный край! Здесь я родилась…» – с замиранием сердца говорила про себя молодая женщина.

Ангулем был забыт – и его улицы, и церкви, и тенистые аллеи парка «Жарден-Вер». Впрочем, Нормандия со своими дождями и яблонями – тоже. От прошлого ничего не осталось. Элен в своих поисках любви прошла все этапы: от Вендури до Парижа, от Парижа до Ульгата, от Ульгата до Ангулема, от Ангулема до Кассиса.

Прошли годы со своим кортежем радостей и драм, и она вернулась в отправную точку – в родные края, в тот Прованс, который стал свидетелем ее первых любовных волнений. Может, поэтому эти незыблемые, словно подсвеченные золотом холмы обещали раскрыть ей какой-то приятный секрет?

Веселый голос мадам Руфье вывел ее из задумчивости:

– И как вы только смогли так быстро управиться с переездом? Наверное, сбились с ног, собирая вещи?

– Нисколько, уверяю вас! Я взяла с собой только самое необходимое, а остальные вещи продала. Это ведь уже не в первый раз… Когда я уезжала из Нормандии, то уступила почти всю свою мебель и все книги женщине, которая какое-то время арендовала мой дом. Так даже лучше, чувствуешь себя свободнее…

– Бедная Элен, вам постоянно приходилось переезжать… А ведь это так хлопотно! И все из-за моего сына!