«Пи-и-и-к».

На планшет пришёл первый отчёт с анализами, и Джуди скосила глаза в сторону устройства, находящегося в руках своего коллеги-медика.

— Состояние критическое. Мы сможем поддерживать жизнь какое-то время, но надо разобраться с корнем проблемы. Сейчас ещё отчёт по альфа реконстанте придёт и запустим нейросканирование мозга. Непонятно, как он мог довести себя до такого состояния за столь малое время. Аномалия со временем не должна была так на него подействовать. Хотя мы впервые именно с такой столкнулись…

— Подпространственные нырки и аномальные космические зоны. Помните историю про Гудбая Ориона? — задумчиво произнёс Юрий, и все на мгновение замолчали, вспоминая историю гибели одного из величайших исследователей космоса за всю историю их империи.

Тот человек столкнулся с аномалией во время прыжка между двумя звёздными системами и попал, по его словам, в безвременье на десятилетия. Когда же он вырвался — не своими силами, а по воле случая — из этой ловушки, не прошло и дня в реальном мире. Но сам Орион меньше чем за неделю состарился и из пышущего жизнью и здоровьем мужчины превратился в старика. А вскоре и вовсе умер, так и не успев добраться до ближайшей станции медобслуживания. Корабль в режиме автопилота привёз лишь его тело и историю, ставшую впоследствии легендой.

— Сэр, вы думаете, мы столкнулись с подобной аномалией?

— Магия — сама по себе аномалия. Подпространственные прыжки всегда несли огромные риски. Сколько бы технологических скачков мы ни сделали, а всё равно эта область для нас загадка. Если две аномалии сталкиваются… Очень редко это может привести к счастливому исходу. Если мои подозрения подтвердятся, то, боюсь, мы сможем констатировать факт возможности искусственного создания аномалий во время прыжков между системами.

— Действительно. Если данные подтвердятся, то мы сможем их задокументировать. Назовём эффектом Берестьева. В честь невольного первооткрывателя. Пусть хотя бы так его имя останется в истории… — предложил медик.

— Заткнитесь! — злобно вскрикнула на них Джуди. — Говорите так, будто он уже умер!

Молчание и тяжёлые вздохи разлетелись по залу медотсека.

«Пи-и-и-ик».

— Ещё анализы пришли. Так, интересно… Я пойду в лабораторию. Проверю настройки, — произнёс медик, тыкая пальцами в экран планшета.

— Что там?

— Ничего хорошего. По анализам ему сто десять лет… Наверное, какая-то ошибка.

Медик ушёл, а командор постучал по плечу своей сотрудницы и привлёк её внимание.

— Идём, Джуди. Я думаю, он бы хотел, чтобы это сделала именно ты. — положил Юрий в ладонь девушки кольцо Собирателей, снятое с пальца Берестьева.

— Это не должно было случиться…

— Но случилось. Вселенная полна загадок. Мы просто натолкнулись на ещё одну. Отчасти ради этого мы и отправлялись в этот бесконечный путь. Ради этого ты была отобрана для миссии.

Двое отправились к приёмщику и загрузили внутрь него кольцо. Устройство нагрелось от объёма энергии и стало перекачивать в себя осколки, смотря и подбирая пары для гармонизации и соединения их друг с другом.

Спустя час оно выкачало лишь часть из собранных Контрактером осколков.

— Да. Он полностью оправдал своё имя и подтвердил верность суждений Искина. Это с лихвой покроет наши расходы на прорыв завесы.

— Командор Юрий… — негромко произнесла Джуди, всё ещё сильно нервничающая.

— Он в надёжных руках. С ним всё будет хорошо. Наш медицинский отсек прекрасно работает, и ты это знаешь не хуже меня.

— Это да, но… Вдруг аномалия окажется… слишком коварной? Он нужен нам. Не здесь, а там, внизу.

— Тогда мы будем искать новый путь, составим новый план, — без каких-либо сомнений ответил командор.

Поджав губы, Джуди потупила взгляд. Через пару мгновений она собралась с духом, сжала кулачки и с вызовом уставилась на командора:

— Помните наш недавний разговор?

— Конечно, помню… Ты просила время подумать.

— Я всё обдумала. Если ситуация ухудшится, я согласна, но взамен мой Контрактер должен получить курс Реконста. Такой же, как получаю я и вы.

— Стоп! Даже не продолжай. Это запретные технологии для таких, как он. Это, по сути, новая жизнь. Обновление тела, взращивание его в оптимальном состоянии. Это нарушает грубейшим образом наши протоколы! Вспомни, к чему это привело ранее? Да и к тому же у нас запасы Реконсты не бесконечны! Почему, как ты думаешь, почти весь персонал большую часть времени проводит в капсулах?

— Я знаю это всё, командор. А ещё я знаю, что протоколы писались советом исходя из тех данных, что описывали области за тысячи световых лет от нас. И в них нет решений ситуаций, с которыми мы сталкиваемся. Вы сами мне сказали, что мы ошибаемся и важно делать выводы.

— Ты говоришь сейчас, как Карл. В тот раз я отправил его отдыхать, но в результате мы чуть не потеряли всё.

— Карл — это наша ошибка. Ошибка, под которую не существует ни одного протокола. Мы должны использовать наши скромные силы и возможности, исходя из складывающейся обстановки. Протоколы были написаны на другой состав экипажа, с учётом других запасов, иной техники в нашем распоряжении. Наши протоколы уже давно не работают, командор. Или вы забыли о протоколе шестьдесят два, пункт три? Напомнить вам, сколько времени может проводить в капсуле член экипажа в течение астрономического года?