Однажды мы с её братом оказались на свидании вслепую. Это было ужасное свидание. Он был слишком тихим и угрюмым, чтобы составить мне компанию. Однако благодаря ему я обрела новую лучшую подругу, когда его сестра случайно испортила наше свидание.

Мы с Рокси всегда были предназначены друг для друга. Она была саркастичной и иногда грубоватой, но в то же время милой и доброй. Мы как будто были друзьями с детства, которые никогда не встречались, пока не выросли.

С тех пор Рокси переехала в мой маленький городок, где сняла скромный домик и устроилась на работу в местное туристическое агентство. Её родители, городские жители до мозга костей, были очень недовольны таким решением. Они всегда хотели лучшей жизни для Рокси, но для неё «больше» означало больше правил и скуки. Она стремилась жить своей жизнью.

В тот вечер в баре было больше посетителей, чем обычно, и собралось около тридцати человек. На небольшой сцене выступала живая группа, состоящая из местных жителей. Я была знакома с участниками группы и почти со всеми присутствующими.

За барной стойкой стоял тот же человек, который обслуживал нас, когда я была маленькой. По пятницам родители приводили меня сюда, чтобы я поиграла на бильярдном столе, пока они с друзьями смеялись и пили. Я училась в школе вместе с барменшей, а мой отец был в хороших отношениях с мужчинами, которые сидели за игровыми автоматами.

Однако среди них был один человек, который не вписывался в эту компанию. Он был одет во всё чёрное и стоял в одиночестве, прислонившись к стойке бара и сжимая в руке бутылку.

В тот вечер Рокси настояла на том, чтобы я спела. Я исполнила только одну песню, пока люди смеялись, пили и танцевали. Мужчина продолжал смотреть на меня, его взгляд был прикован ко мне, словно ему было больно отводить глаза.

Он не сказал ни слова. Не приблизился ко мне, но в его взгляде читалось что-то голодное. Насколько мне известно, я больше никогда его не видела, но, возможно, он скрывался в тени, выжидая своего часа, чтобы наброситься на меня…

Не могу сказать как долго я так просидела, обхватив руками колени и прислонившись спиной к холодной бетонной стене, что мои плечи начали болеть. Я осторожно потянулась, проверяя свои мышцы и стараясь вернуть им гибкость. Прошло уже несколько часов, а он так и не вернулся. Я мерила шагами комнату, не зная, радоваться ли мне, что из-за моего неповиновения он оставил меня в покое, или бояться того, что он задумал.

И вот, когда дверь открывается, я готовлюсь к наказанию. Но вместо моего похитителя входит другая девушка.

ГЛАВА 9

РАЙКЕР

Я стучу и жду. За темными дверями из красного дерева царит тишина. Меня пригласили, но я знаю, что лучше не входить без разрешения. Взглянув на часы, я понимаю, что опаздываю. Когда я приехал, его там не было, а теперь время, указанное им, истекло. Возможно, он решил, что я ему больше не нужен.

Затем его голос доносится сквозь щели.

— Войдите.

Толкнув дверь, я переступаю порог и встаю перед его столом, заложив руки за спину и расставив ноги, как солдат в стойке "смирно".

— А, Райкер. Ты здесь.

Мистер Аттертон сидит за своим столом, откинувшись на спинку кожаного кресла, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу. Независимо от ситуации, он всегда выглядит расслабленным. Я думаю, он делает это, чтобы нервировать людей. Чем больше они нервничают, тем более расслабленным становится он. Затем, как только они начинают чувствовать себя комфортно, он удивляет их своей необузданной агрессией.

Но не меня. Я слишком долго работал на семью и знаю, как все устроено. Меня не обмануть его непринужденным видом.

— Да, сэр, — я киваю и смотрю на огромную картину, висящую на стене за его спиной. Это Грейс — лошадь, с которой всё началось. Та самая, благодаря которой его отец заработал свой первый миллион. Смотреть на неё легче, чем на него. Морщинистая и загорелая кожа, обтягивающая его лицо, напоминает мне труп.

Мистер Аттертон медленно поднимается на ноги и подходит к столу. Он опирается на него и скрещивает руки на груди.

— Присаживайся, — кивает он в сторону роскошного кожаного кресла позади меня. Я сажусь, но не расслабляюсь, как он. Я на службе и всегда настороже, в отличие от того образа, который рисует мистер Аттертон.

Только когда я наклоняюсь, я замечаю девушку, стоящую на коленях возле его стола. Она совершенно обнажена, на шее у неё ошейник, а цепочка от него прикреплена к ножке стола с помощью висячего замка. Её взгляд устремлён в пол. Левая сторона её лица опухла, и отпечаток руки мистера Аттертона обведён красным. На предплечьях девушки виднеются толстые кровавые полосы, словно кто-то провёл ногтями по её коже. Она очень красива. Но они всегда такие. Это его коллекция.

Он замечает мой взгляд и, усмехнувшись, говорит: