Не говоря ни слова, я перевожу взгляд на следующий экран.

— Она новенькая, — говорит Марсель. — Я здесь всего несколько дней. Нам предстоит еще много работы. Но пока с ней весело.

Девочка сидит в углу и плачет. Время от времени она бьется головой о стену, а затем снова опускает голову на колени.

— Ее доставили из Австралии. Я зову её Даниэль. Не знаю почему, но ей это имя очень подходит, тебе не кажется?

Я просто смотрю на него. Но затем смягчаюсь и киваю на следующий экран.

— Ах, Лепесток. Я придумываю им всем имена. Вряд ли с ней было весело, она была слишком подавлена, когда попала сюда.

Поднимаясь на ноги, я перекидываю сумку через плечо и указываю в сторону коридора.

— Комната в той стороне?

— Моя кровать справа. Ты можешь занять левую.

— Здесь только одна комната? — Я не привык жить в одной комнате. Я не привык ни с кем делить что-либо.

Марсель посылает мне воздушный поцелуй.

— Добро пожаловать, сосед.

Комната выглядит скромно и аскетично. Вдоль каждой стены стоят две кровати, снаружи — небольшое квадратное окно на уровне земли, а в одном углу находится ванная комната. В целом, обстановка напоминает тюремную камеру, за исключением отсутствия звукоизоляции и цепей.

Однако есть и приятные детали: на полу лежит ковер, в углу стоит шкаф для одежды, а вместо камеры — экран телевизора. Телевизор старый, и у него нет пульта дистанционного управления, поэтому мне приходится нажимать на кнопки и переключать каналы вручную. На одном из них я вижу мультфильмы, которые смотрит Марсель. Наконец, я нахожу канал, который показывает её.

Она спит, её тело расслаблено, но я замечаю, как поднимается и опускается её грудь, и понимаю, что с ней всё в порядке. По крайней мере, насколько это возможно в данных обстоятельствах.

Я открываю сумку и бросаю в комод те немногие вещи, которые привез с собой. Они занимают всего один ящик. Затем я сажусь на кровать, снимаю обувь и с удовольствием смотрю на спящую девушку.

Она просыпается, и ее охватывает паника, когда она осознает, где находится. Я полагаю, мне следует вернуться туда и начать тренировать её. Джуниор хочет, чтобы я скомандовал ей: «Не говори ни слова». Услышав это, она должна упасть на колени, смиренно сложив руки на них, и ждать следующей команды. Это должно быть достаточно просто. Всё, что мне нужно сделать, — это дать ей понять, что поставлено на карту, и напугать её до смерти, не причинив ей вреда. Зная, что приказ Джуниора означает, что он хочет, чтобы она молчала, я хватаю носовой платок, вспоминая её крики, когда я в последний раз входил в комнату.

Она не слушает команду. Конечно, нет. Она пытается умолять меня, как будто у меня есть возможность отпустить её. Затыкая ей рот платком, я заглушаю её крик, прежде чем он вырвется наружу. Потянув за цепи, я поднимаю её, пока она полностью не вытягивается, и её пальцы ног не начинают касаться земли, когда она болтается в воздухе.

Она просто восхитительна! Ее груди вздымаются с каждым вздохом, словно призывая меня прикоснуться к ним. Они были бы больше, чем просто пригоршня, достаточно большие, чтобы ее плоть казалась упругой под моими пальцами.

На мгновение я позволяю себе представить, что встречаюсь с ней в другом месте, в другое время, по другой причине. Привлекательность того, что она связанна, не исчезает, но, на мой взгляд, это потому, что она этого хочет, просит об этом, наслаждается этим. Ее тело изгибается навстречу мне, отчаянно нуждаясь в моих прикосновениях. Она все еще дрожит, но это не от страха.

Её кожа, словно шёлк, скользит под моими пальцами. Я провожу по линиям её тела, отмечая изгибы бёдер и округлость талии, пока не возвращаюсь к тому, с чего начал. Однако её тело не отвечает мне взаимностью, и она явно боится моих прикосновений.

Её дрожь вызвана страхом. Кляп вызвал у неё панику, и она начала дышать быстрее. Я пытаюсь успокоить её, но что я могу сказать? Любой на её месте был бы в ужасе.

И так оно и должно быть.

ГЛАВА 11

РАЙКЕР

Из-за того, что я оставил её в таком положении, порезы на запястьях стали ещё глубже. Свежая кровь стекала по её рукам, и я проклинал себя за свою глупость. Несколько минут назад Аттертон прислал сообщение: Джуниор собирается прийти в конце дня, чтобы осмотреть свой подарок.

Её кожа повреждена.

— Зачем ты заковал её в цепи? — Спрашиваю я, желая убедиться, что Марсель возьмёт на себя ответственность.

— Потому что это то, чем я занимаюсь. Это часть моего метода. Во-первых, ты должен…

Я прерываю его. Он уже успел надоесть мне, а я провёл здесь всего несколько часов. Он слишком много говорит и ест. Кажется, он нечасто навещает своих девушек, предпочитая проводить время перед монитором, засунув одну руку в штаны. Я предупредил его, что если ещё раз застану его в таком состоянии, то отрублю его руку. Не его член. У меня такое чувство, что отсутствие члена может повлиять на его рабочие стандарты, а старший бы этого не потерпел.