— Видишь ли… — начала я, на ходу придумывая оправдание, выдать его соседке не успела, так как дверь комнаты опять открылась.

На пороге появилась довольная Лиэлла.

— Как же хорошо, что ты здесь, — оскалилась она счастливой улыбкой, обращаясь к Илвурст. — Тебя ректор требует немедленно к нему явиться.

— Зачем? — вместо неё уточнила я.

— Видимо, отчислять будет, — радостно сообщила Редиест.

— Это ты, гадина, что-то ему наговорила?

— А вы вообще кто такая, чтобы меня оскорблять?

— Я член попечительского совета, — я продолжила играть роль дамочки.

Улыбка сошла с лица Лиэллы, но девушка оказалась не из пугливых.

— Тогда вы, как никто другой, должны знать, что нарушение правил Академии элементалей ведёт к неминуемому отчислению.

— А ты не боишься, что мы с Эсминой расскажем, что это как раз-таки ты украла украшение у Эсмины. А она ничего не нарушала! — вступилась Аннабет.

— Какое ещё украшение? — опешила Редиест. — Я только забрала зелья и артефакты, которые нашла. Никаких украшений не было!

— Врешь, гадина! — напустилась на неё соседка. — Было!

— Вот пусть докажет сначала, — фыркнула Лиэлла и ушла.

Ну все… Теперь точно конец.

— Ребекка, о чем она говорит? — едва не плача, обратилась ко мне Эсмина.

— Тебе придется идти к ректору.

— Мне? И что я скажу?

— Не волнуйся, я пойду с тобой, — устало уселась я на кровать. — Придется признаваться.

— Да о чем вы все говорите? — вмешалась Аннабет. — Эсмина!

— Она не Эсмина, — заговорила я. — Точнее Эсмина, но не та, о которой ты думаешь.

— Ничего не понимаю! Вы меня запутать решили?

Пришлось вкратце рассказать Гертрудс нашу историю.

— Вот и получается, что теперь мы обе вылетим из академии, — закончила я свой рассказ.

— Во-первых, это ещё не факт. А, во-вторых, ректор Нортон человек справедливый. Уверена, что он примет достойно решение в отношении вас. К тому же именно он может помочь вам исправить ситуацию. Поэтому идите и расскажите ему все как есть без утайки, — посоветовала соседка.

— Ты права, — согласилась я с ней. — Все равно другого выхода у нас нет.

— Мне страшно, — протянула Эсмина.

— Не волнуйся, все будет хорошо. Я сама ему все расскажу. Все-таки это именно я выдала себя за тебя, мне и отвечать за это.

В качестве поддержки с нами в главный корпус отправилась и Аннабет. В приемной ректора нас встретила его секретарь, при этом обратившись ко мне:

— Миссис Етлес, простите, но ректор пока не может вас принять. Я сообщу ему о вашем визите, но сейчас он ждет на важную беседу адептку Илвурст.

— Я знаю, — ответила я ей. — Именно по этому поводу мы здесь. Я сопровождаю девушку.

— Вот как? Но вы же не её родственница или опекун?

— Это что-то меняет? Я представитель попечительского совета, следовательно, имею право.

— Да, разумеется, — не стала спорить секретарь. — В таком случае проходите, ректор Нортон уже ждет девушку.

Эсмина замялась у двери. Взяв её за руку, как маленького ребенка, я потянула её за собой.

— Я подожду вас здесь, — послышался за спиной голос Аннабет, когда мы переступили порог.

Дороги назад больше не было…

— Миссис Етлес, право, я удивлен вашему визиту, — сложив руки в замок на столешнице, ректор внимательно осмотрел сначала меня, потом и Эсмину. — Если вас не затруднит, то могли бы мы перенести наш разговор? У меня важная беседа с адепткой Илвурст.

— Господин ректор, — сглотнув тягучий ком в горле, всё же набралась я решимости. — Я как раз по этому вопросу.

— Вот как? — удивился Нортон, вопросительно приподняв одну бровь. — Тогда прошу вас, — указал он на кресло, стоящее напротив него.

— Нет, — взволнованно отказалась я. — Я лучше постою. Так вот, как я уже сказала, я здесь по поводу Эсмины. Точнее… В общем… — все слова вылетели из головы, а я потупила взор, начав заламывать руки.

Бедная Эсмина стояла у двери, словно вот-вот была готова выскочить прочь из кабинета ректора. сама девушка была бледна, будто кусок мела.

— Впервые вижу вас такой, миссия Етлес. Что же вас так взволновало?

Набрав полную грудь воздуха, резко подняла взгляд на Нортона. На его губах играла какая-то странная ухмылка, словно он играл со мной как кот с мышью. Даже опешила на мгновение, но вновь собрала в кулак всю свою решимость.

— Я не миссис Етлес! — наконец заявила ему.

Мужчина и бровью не повел.

— Прекрасно, — спокойно произнес он, вальяжно откинувшись на спинку кресла, лишь уголок губ дернулся в насмешке.