Это кто-то третий прокрался в аудиторию и ударил меня, оборвав счастливейшие минуты в моей жизни. И увёл Васаиту.

А кто же наложил повязку, оторвав кусок от её платья?

Это не так важно, либо сама умолила нападавшего позволить ей сделать это, либо он. Муж? Мистер Етлес каким-то образом прознал о нашей страстной любви, примчался в академию и застукал нас за этим?

Как бы ни было, я должен заявить свои права на истинную пару! Даже не ради себя и любимой женщины — ради детей. Лишь в этом случае мои наследники получат магию рода в полной силе и мощи. Я уже не надеялся, что стану отцом великих магов, достойных именоваться Морфайнами. Теперь у меня есть надежда.

С этой убеждённостью я помчался из аудитории, нужно было отменить все занятия на сегодня. Далеко убежать не удалось, меня поймала за руку профессор Эни Дилар и убедила обратиться к лекарю. Пришлось согласиться с доводами доброй женщины — не дело видному преподавателю академии щеголять по городу с окровавленной тряпкой на голове.

Я бы, конечно, мог сорвать присохшую к волосам и ране материю и обернуться драконом. В истинной ипостаси такие царапины заживают мгновенно, но ректор категорически запретил мне летать по территории. Ссориться с Нортоном сейчас не хотелось абсолютно. Я поспешил в лазарет за обычной помощью. После чего твердо решил направиться в дом господина Етлес.

Я спешил уладить всё, что можно, в академии. Помощница лекаря, вздыхая и сетуя на неаккуратных профессоров, обработала и смазала чудодейственной мазью мою рану. Мне пришлось обмануть, сказав, что я наводил порядок в разгромленной лаборатории, неосторожно поскользнулся на разлитых реактивах и ударился головой об острый угол. Затем отправился выяснять, можно ли отменить занятия, стоявшие у меня по расписанию. Обрадовался, что стараниями доброй Эни Дилар, сообщившей о моём недомогании, меня заменил какой-то аспирант. В другое время я бы возмутился, но сейчас меня мало заботили проблемы адептов, со своими бы разобраться.

Еле сдерживался, чтобы не обернуться прямо на территории. Сегодня, как нарочно, магополитен не работал, а трястись в карете мне не позволял внутренний огонь, который никак не получалось успокоить. Лучшим выходом для меня было долететь до поместья Етлес, выпустив зверя, дав ему возможность размяться и порадоваться небу и солнцу. Я очень надеялся, что тогда смогу общаться с мужем Васаиты без лишних нервов.

Не совсем же он идиот и не станет перечить дракону, нашедшему свою истинную пару?

Какое блаженство — резать воздух огромным обтекаемым телом, опираться на быстрые струи крыльями, лёгким движением хвоста менять направление, закладывать виражи, дышать полной грудью и чувствовать, как гигантское любящее сердце гонит горячую кровь по жилам!

Дракон был счастлив, а вместе с ним счастлив был я — Дэрен Морфайн, последний из рода могущественных огненных магов.

Меня раздражали людишки, сновавшие по улицам города и задиравшие головы, чтобы полюбоваться полётом дракона. Решил свернуть к реке и лететь, любуясь своей огромной тенью, легко скользящей по блестящим водам. Особняк четы Етлес находился в живописном районе города почти на берегу. Его окружали высокие деревья, пряча семейные тайны от любопытных взглядов.

Приближаясь к этому «гнёздышку», я поймал себя на мысли, что неплохо было бы спалить его дотла! Васаита вряд ли сейчас дома, у неё совсем другие привычки. А вот рогоносец… Как удобно одним лишь огненным дыханием сделать свою истинную вдовой.

Разозлился, осознав преступность возникшей идеи. Неужели зверь берёт надо мной верх? Разгадать эту головоломку я не успел. Особняк был уже совсем близко, я даже рассмотрел, что происходит около ворот, и услышал истерические крики.

— Остолоп! Немедленно впусти меня! — вопила смутно знакомая мне девушка.

— Мисс, прекратите скандалить, — не сдавался слуга. — Если вы не прекратите, я буду вынужден вызвать служителей порядка.

— Да как ты смеешь?! Я хозяйка этого дома! Я Васаита Етлес! Сейчас же позови моего мужа!

В это время подъехала карета, из неё вышел Нортон и направился к скандалистке, пытаясь её урезонить.

Я держался поодаль, не решаясь показаться на глаза начальству, предпочёл дождаться, когда ректор увезёт куда-нибудь подальше сумасшедшую, которая вздумала называться чужим именем. Пикировка затягивалась, Нортон зачем-то упомянул меня… То есть не меня одного, потому что говорил о любовниках во множественном числе. И надо же было в этот самый момент выйти мужу моей истинной!

Мистер Етлес услышал эти слова и возмущённо поинтересовался:

— О чем вы? Кто это?

В этот момент я ещё мог ждать развязки — когда лишние свидетели уберутся, и я смогу побеседовать с мужем Васаиты наедине. Однако случилось непредвиденное: она вышла из кареты, а вместе с ней самая несносная адептка, величавшая меня общипанным петухом, пусть и мысленно.

Дракон не выдержал, ему надоела моя медлительность. Увидев истинную, он камнем бросился вниз, я едва успел немного подправить падение и у самой земли обернуться человеком.