Разве не нормально было бы опросить его, выяснить его цели?

Я припомнил свой старинный опыт, где вместе с другими развоплощёнными друзьями я менял своё внешнее обличие при помощи глубоких мысленных усилий.

Я желал стать видимым в глазах этого таинственного друга, явно обитавшего в семействе Ногейра.

Я мог преобразиться, уплотнив своё тело, как человек, надевающий другую одежду.

Я забрался в какой-то спокойный уголок у моря, затем помолился в поисках силы. Я глубоко медитировал, составляя каждую деталь своей внешней конфигурации, определяя черты и меняя тон своей обычной внешности.

Прошёл практически один час, час трудной выработки, когда я почувствовал себя в состоянии предпринять желаемый разговор.

Я не дал себе упустить ни единой минуты. Я проник вглубь помещения и церемонно постучал в дверь. Произошло то, что я и предвидел, поскольку бессменный спутник Клаудио решил посмотреть, откуда он возвращается.

Он с недоверием осмотрел меня с ног до головы, прощупывая мои намерения.

Я старался выглядеть униженным, придал своему языку побольше вульгарности, насколько это было возможно.

Подобное отношение было необходимо для моих нужд в информации. С этой целью я выказал полнейшее равнодушие к обитателям апартаментов, сконцентрировавшись на нём, как на естественном центре моего внимания.

Я объяснял, что ищу одного друга и стал говорить ему о другом приятеле, которого видел здесь несколько дней назад. Я видел их вместе, в этом месте, когда проходил по коридору. Но тогда я торопился, занятый другими своими обязанностями. Но мне показалось, что это был именно тот приятель, который был мне нужен.

Таким был мой простейший коварный план, появившийся в моей голове, чтобы привлечь его внимание, беседуя в смиренном духе и естественного чувства братства, чтобы завоевать в какой-то степени его доверие и дружбу.

Он оказался чувствительным к моим словам и обратился ко мне с неожиданным великодушием джентльмена, который не опустится до внимания к нищему.

Крепкого и внушительного телосложения, он коснулся моего плеча своей правой рукой, выдавая жест человека, который готовится вежливо выпроводить нежеланного гостя, и постарался побольше узнать обо мне. Он смотрел на меня, стараясь прощупать, снова и снова задавая вопросы.

Узнав о точном моменте, когда я видел их вдвоём, и узнавая подробности, которые я смог предоставить ему, он открыл, что это был друг, с которым он обычно встречался, проводил какое-то время. Он искал здесь поддержку в нескольких «дринках». Но сейчас его не было здесь. Насколько он мог знать, тот развлекался в одном доме, в Брас де Пина [15] , адрес которого он ему указал.

Я пожалел, что его нет, и поинтересовался именем собеседника: я был ему признателен за его гостеприимство и сказал, что вернусь во Фламенго в следующий раз. Я бы хотел иметь возможность называть его по имени по моему возвращению, если вдруг мне придётся спросить кого-либо незнакомого. Он не заставил себя упрашивать и учтиво ответил.

Его зовут Рикардо Морейра. Но если будет нужда, можно звать его просто Морейра. Его здесь ценят, у него много друзей и связей в здании. Если я приду в компании коллеги, на которого ссылался, я мог бы приветствовать его и привлечь его внимание.

Пока что всё шло по плану. Но всё-таки мне было необходимо исследовать его самые сокровенные реакции. Мне необходимо было узнать и оценить его.

Я сказался усталым, истощённым. Если здесь есть мажордом, пусть бы он любезно разрешил мне побыть ещё несколько мгновений, чтобы я мог набраться сил, просто из чувства братской доброты, не более нескольких минут. Мне нужно было человеческое, дружеское окружение.

И тогда произошёл переворот.

То положение, которого я достиг, было безвозвратно утрачено.

Морейра бросил на меня грозный взгляд, который оказал на меня воздействие вибрационного кинжала. Он выстроил ироничные фразы и вскричал, что у дома есть свой владелец; что для «пеле» [16] он руководит все здесь; что для того, чтобы ступить на порог двери, сначала нужно пройти через него; что в моём распоряжении есть улица, широкая, чтобы я мог там спать; и агрессивно закончил:

— Чего тебе здесь надо? Убирайся, мне не нравится твой вид! Пошёл вон, пошёл вон!…

Не оставалось ничего другого, как спешно спуститься с лестницы, поскольку он уже со сжатыми кулаками направлялся в мою сторону.

Я вернулся под защиту моря, принявшись молиться. Снова обретя свой вид, я отправился обратно в апартаменты. Чета Ногейров устраивалась на обед в столовой, окружённая заботами «донны» Хусты, прислуживавшей им.

Морейра, который уже не воспринимал моего присутствия, устроился на стуле Клаудио, вместе с Клаудио, таким образом, что оба они питали друг друга с помощью многочисленных процессов, среди которых — действия флюидного взаимопроникновения.