Он ответил мне скупой улыбкой, которая в нашей ситуации стоила всех сокровищ мира. Затем хедар вернул внимание на экран. Немного подумал и уточнил:

– Как думаешь, выйдет у тебя тот фокус, благодаря которому ты от меня сбежала?

Я на мгновение задумалась, глядя на светящуюся аномалию Паея – огромную ловушку из гигантского пояса астероидов и гравитационной воронкой в центре. Сглотнув, доложила:

– Проблема не войти, а выйти. Один двигатель поврежден, если при прохождении потеряем другие, будет очень тяжело удержаться на внешнем кольце, нас затянет вглубь, где гравитационное давление усилится, в итоге нас просто сомнет как лист бумаги… А если удержимся, выход будет неуправляемым…

– Альтернативы у нас нет, – принял решение хедар.

Каждый в рубке осознавал: сжималось полукольцо пустившихся в погоню за нами змеранов.

– Меркан, запускай следующую волну дронов, нам нужна фора. Арана Дилегра, держи курс на аномалию, – уверенно командовал хедар. А потом, наклонившись ко мне, шепнул на ухо: – Я люблю тебя, мое нежное сокровище.

Мое сердце, наверное, кульбит от счастья совершило. Сил и уверенности придала тяжелая ладонь мужа, стиснув мое закованное в металл плечо. Затем он вернулся к капитанскому креслу.

Пока хедар сообщал команде о принятом решении пройти сквозь астероидный пояс, чтобы попытаться спастись, я пилотировала. Внутри все дрожало от осознания, что теперь только от меня зависят жизни ста пятидесяти членов экипажа и неизвестно сколько эвакуированных. Тяжесть ответственности оглушала. Пришлось применить привычный прием – отсечь все чувства, мысли, сомнения. Сейчас они опасные, ненужные!

Вскоре я крались по самому краю аномалии, а она – словно звала, затягивала в свою жуткую глубину. Мне оставалось только маневрировать, лавировать и вертеться ужом среди разнородных, разноразмерных осколков, возможно, будущего нового мира, а возможно, и нет.

«Валтрай» вырвался на свободное пространство, лишь чудом удержав внешнюю траекторию, не нырнув ниже. У меня шумело в ушах от перенапряжения, но я с дичайшим облегчением просипела:

– Приказ выполнен, мой хедар!

– Да, полпути к жизни мы прошли! – с улыбкой ответил он. – Арана Дилегра, держите уровень, нам необходимо время на подготовку второго этапа. Ваэла, в медотсек. Экипажу провести немедленную проверку систем, отсеков и корпуса на предмет повреждений. Быть предельно осторожными, возможно, остались неучтенные змеранские твари. Хамтар Градан, уточнить состояние членов экипажа, эвакуированных и их количество. Жду доклада.

С трудом выбравшись из кресла Ладира, Ваэла с искренней улыбкой похвалил меня:

– Вы отличный пилот, арана Дилегра!

У меня сел голос, поэтому я лишь приложила ладонь к груди, благодаря таким образом за теплые слова.

Запустив тестирование систем корабля, я позволила себе, наконец-то, немного расслабиться в кресле, что называется выдохнуть. Медленно, но неумолимо меня накрывал откат после неимоверного напряжения космического боя. Сокрушительной волной вернулись эмоции, чувства, я ощутила, как начала бунтовать каждая клеточка моего тела. До слез хотелось потереть занывшую под экзоскелетом грудину, но под плотной защитой до нее не добраться. Я сгорбилась, пытаясь хоть так облегчить свое состояние.

– Хамтар Градан, в рубку требуются свободные руки убрать змеранский мусор, – распорядился хедар.

И действительно, было, мягко говоря, неприятно смотреть на жутковатые высокотехнологичные останки с развороченными внутренностями и конвульсивно дергавшимися конечностями. А подспудно – еще и боязно, вдруг какой-нибудь биоробот-убийца притворялся, вскочит в самый уязвимый момент и нападет. Я невольно передернулась.

– Есть, зачистить, – ответил хамтар.

Возле моего кресла встал Грисс, окинул меня озабоченным взглядом:

– Как ты?

Подняв голову, осмотрела его внушительную фигуру в защитном облачении. Наш командир – как штурмовой роботизированный дрон, созданный разрушать любые препятствия на пути десанта, грозный и мощный!

– Неплохо, тем более, мы все еще живы! – хрипло ответила я с искренней, хоть и усталой улыбкой.

И вновь вернула все внимание на экраны, транслирующие обстановку снаружи. Мы оказались в зоне гигантского урагана, край которого можно было определить лишь с помощью навигационной системы. При этом двигались с такой скоростью, что, казалось, неслись наперегонки с астероидами. Кое-какие из них достигали размера Луны, и «Валтрай», в сравнении с ними, – жалкая песчинка. Трудно поверить, что нам удалось сюда добраться. Был момент, когда думала, что нас раздавит, но мы проскочили!

Грисс наклонился к управляющему модулю, освободил меня от экзоскелета и фиксирующих ремней и словно оторвал от кресла, к которому я приросла за несколько часов. Встав на затекшие от длительного сидения и дичайшего напряжения ноги, я едва удержалась от болезненного шипения. Убедившись, что я привыкла к вертикальному положению и вполне могу держаться на ногах, Грисс отпустил меня из своих рук со словами:

– Пока я тут, сходи в санблок и в столовую.

Ответить не успела: в рубку вошло четверо штурмовиков. Да, броня у этих громил не чета нашим экзоскелетам, в их «костюмчиках» можно и в космосе астероиды по камушку разбирать. Но меня не бронированные аяши взволновали, а стоны боли и крики, доносившиеся из коридора, пока они змеранских биороботов из рубки выволакивали за хвосты, прихватив по две штуки.