— Мал ещё. Год с небольшим.

— Н-да, действительно, мал. Да и вопрос — проявится ли в нём кровь Зверя? Я собственно, за этим к вам и пришла.

Зверь заворчал совсем уж недовольно.

— Ну? — совершенно невежливо спросил я, но княжна этого даже не заметила.

— Шанс, что от пары оборотень-оборотень родится тоже оборотень, куда выше, чем в паре оборотень-человек.

— Да уж, видали мы перекосы на Кавказе.

— Это ерунда, — отмахнулась она. — В вашем случае разбавление крови просто людьми шло пять поколений, вам сверхконцентрированное внутривидовое скрещивание не грозит.

— Что мне, простите, не грозит?

— Да даже не вам. Вашим потомкам. Неважно, — снова раздражённо поморщилась она. — Вы должны осознать, что вам чрезвычайно важно оставить как можно больше потомства. Тогда вероятность возродить линию высших оборотней вашего вида будет гораздо выше.

— Ну, погодите, — попытался пошутить я, — вот приеду домой…

— Вы что — совсем меня не слушаете?! — гневно топнула ножкой княжна. — Шанс получить высшего оборотня от человека в вашем случае стремится к нулю! Вам нужны дети от девушек, у которых открыт дар. От белых медведиц.

— Чего?.. — я чуть челюсть не потерял, честное слово.

— Прекратите паясничать! Я составила список подходящих кандидатур. Вот… — Она вытащила из кармашка довольно плотно исписанный листочек. — Оформим вам командировку в их подразделение. На время, необходимое для…

— Погодите… — Я начал приподниматься. — Я вам что — кобель выставочный, что ль?.. А вы не охренели, дамочка?

— Следите за языком, сотник! А то живо обратно в хорунжего вернётесь.

— Да нет уж, это вы следите за языком! Вы соображаете вообще, что вы мне тут напредлагали?! Свиноферма какая-то!

— Можно подумать, вы никогда не изменяли жене!

Вот это меня выбесило прямо сразу.

— Нет!!! — рявкнул я, оборачиваясь.

Хаген на чистых рефлексах свечкой взлетел в «Пантеру».

Вьюга наотмашь — тоже на рефлексах, наверное, — звезданула меня сосулиной! Которую Зверь успешно отбил! Ледыха разлетелась на сотню кусков, и один из них, с кулак размером, со звонким «дзын-н-н!» врезался в личный щит Вьюги прямо напротив её носа.

Княжна сморгнула:

— Успокойтесь, Коршунов! Тоже мне, институтка! Если для вас сложно переспать с несколькими женщинами, мы просто возьмём у вас несколько образцов спермы и проведём искусственное оплодотворение.

Ага! Как на Карлукской ферме зоотехник хрюш да бурёнок кроет! Из трубочки!

— Пошла ВО-О-О-ОН!!! — рявкнул я, поднимаясь на задние лапы.

И она убежала. Может, испугалась. Всё же, раззявленная над головой огромная пасть со светящимися клыками не способствует умиротворению. Может, за подмогой помчалась.

Потому я на атамана, через короткое время явившегося, так и вызверился.

Потом я метался по ангару, а Хаген пытался взывать к моему рассудку.

А потом пространство словно вспухло, и посреди ангара оказались трое: Белая Вьюга, император и… маманя.

— Ильюша! Ильюша! Живой! — мать бросилась ко мне, повисла на шее.

Я замер, хрипло дыша. Отстранил её. Спросил зло:

— Ну что, мама? Как вам новость, что сынка вашего, как хрячка племенного, на случку будут водить? В которую пальцем ткнут, ту и пользовать, покуда не понесёт, а? Список предъявляли, не менее чем из двадцати персон. Вон та вон цаца. Великая магиня! Сама Белая Вьюга так захотела, значит — спорить с ней не моги.

Мать потемнела лицом, обернулась к императору. А тот, словно не замечая этого всего, спросил:

— Что ж ты молчишь, Евдокия Максимовна? Ответь. Сын же спрашивает. Да и я присоединюсь: как тебе такая перспектива? Есть все шансы получить сразу двадцать внуков-медведей. Высших оборотней, м? Или… пятьдесят.

По его интонации как-то непонятно было, как он сам-то к этой истории относится. Однако мне почему-то резко стало спокойней, сердце молотом долбить перестало.

Белая Вьюга стояла, упрямо сжав губы, задрав нос, но глядя при этом ровно в пол.

Но матушку мою носозадирательством хрен испугаешь. Выпрямилась, руки этак вниз, сухонькие кулачки сжала:

— А то и скажу. Хорошо, когда в государстве сильные маги есть. А вот плохо, когда у сильных магов мозгов мало. — Щёки у княжны вспыхнули. — Ты для нас, государь — отец и надёжа, всем своим подданным защитник. А такому, чтоб соплюха невоспитанная детьми твоими как собачками играла — в жисть не бывать. Не поверю.

Княжна возмущённо вскинула глаза, с гневом уставилась на матушку, потом на государя — дескать: неужто спустит простой бабе эдакое поношение?! Государь посмотрел на неё в ответ, покивал: