Шон сказал:

— Конечно.

А затем в класс вошел Ратледж. Как всегда, тишина наступила мгновенно. Ратледж подошел к своему столу, одетый в новенький темный костюм—тройку, который облегал его мускулистое телосложение. Его сильная челюсть была чисто выбрита...

— Да, полностью покончил с ним, — пробормотал Кристиан.

Шон покраснел и отвел взгляд.

— Я это сделал.

— Конечно, это так. Но вытри эти слюни со своего лица. Серьезно, ты меня пугаешь. Это Ратледж. Парень — полный мудак, у него нет чувства юмора, нет сердца — и он не настолько красив, чтобы компенсировать свою личность.

— Он красив, — пробормотал Шон.

— Нет. Хорошо, у него отличное тело и уверенность, но его нос слишком большой, а глаза жестокие. — Кристиан ухмыльнулся. — Если только ты не увлекаешься такими вещами, я думаю.

Шон закатил глаза и случайно поймал взгляд Ратледжа. Внезапно Шон остро почувствовал засос, скрытый водолазкой, синяки на бедрах и боль в заднице.

Ратледж отвернулся и прочистил горло.

* * * * *

— Смотри, он снова приехал забрать Милу, — пробормотал Кристиан, махнув головой, когда они пересекали парковку после занятий. — Видишь ли, я не единственный, кто смотрит на него.

Шон проследил за взглядом Кристиана. Конечно, там был мужчина, прислонившийся к белому «Лексусу», и да, он привлек к себе довольно много внимания. Парень, казалось, даже не знал обо всех уставившихся студентах, выглядя скучающим и, время от времени, поглядывая на часы.

— Черт, он такой великолепный, — сказал Кристиан.

Шон скептически посмотрел на парня. Он действительно был поразительно красив: высокий и темноволосый, с сильными, классически красивыми чертами лица, твердым чувственным ртом и поразительными темно—голубыми глазами. Да, Шон мог понять, почему он привлек Кристиана, хотя парень казался полной противоположностью ему: весь замкнутый, серьезный и правильный.

— Я не знаю, чувак, — сказал Шон. — Он выглядит так, как будто у него в палка в заднице.

Кристиан пошевелил бровями.

— Поверь мне, такие парни обычно лучшие в постели — извращенные и интенсивные. — Он вздохнул. — Черт, почему все горячие парни натуралы? Это так чертовски несправедливо.

Шон фыркнул и похлопал его по плечу.

— По крайней мере, ты увидишь его голым в эти выходные.

Кристиан поморщился.

— Как ребенок, смотрящий в витрину кондитерской.

Шон открыл рот, но закрыл его, когда перед ними остановился знакомый черный «Мерседес». Дверь открылась.

— Садись, — сказал Ратледж, даже не взглянув на него. Он выглядел так, как будто делал что—то очень неприятное.

— Нет, спасибо, я поеду на автобусе, — сказал Шон.

— Садись, — снова сказал Ратледж.

Шон оглянулся. Они привлекали довольно много любопытных взглядов. Дерьмо.

Он пожал плечами Кристиану и забрался в машину. Ратледж нажал на педаль газа.

— Ты ненормальный? Все нас видели!

Ратледж молчал, и продолжал ехать с ослепительной скоростью.

— Вот так и начинаются неприятные слухи!

Ратледж ничего не сказал.

— Перестань, блядь, игнорировать меня!

Ратледж ударил ногой по тормозам. Прежде чем Шон понял это, губы Ратледжа оказались на его губах, а язык — во рту. Шон застонал и поцеловал в ответ, зарывшись руками в густые волосы Ратледжа.

О боже, о боже, Господи.

Глава 18

Следующие несколько недель пролетели как в тумане. Каждый вечер Ратледж приходил, и они часами лежали в постели, занимаясь сексом, пока полностью не выбились из сил и не засыпали, запутавшись друг в друге. Иногда они сталкивались друг с другом в коридорах, или Шон шел в офис Ратледжа и сидел у него на коленях, и они...

Это было безумие. Это было безумие. Шон не мог оторвать от него руки; Как будто он вообще не мог контролировать свое тело. Он был сбит с толку своим собственным ненасытным поведением; Он никогда раньше так себя не вел.

На самом деле ситуация становилась все хуже. Независимо от того, сколько раз они трахались, независимо от того, сколько оргазмов он испытал, он постоянно хотел больше, все больше и больше Дерека, и он не мог насытиться.

Дерек.

Это была еще одна вещь, которая беспокоила Шона. В последнее время он поймал себя на том, что слишком часто думает о Ратледже как о Дереке. И что еще хуже, Шон не был уверен, что это был просто секс, который он хотел. Ему слишком нравилось целовать Ратледжа. И часть после секса была худшей. Ратледж целовал его лицо и шею, мягко и лениво, и Шону было хорошо и тепло — точно так же, как он чувствовал себя в тот момент, когда Ратледж уткнулся носом в его затылок.

— Боже, убирайся, — простонал Шон в подушку, его голос все еще хриплый после минета, который он сделал Ратледжу ранее. — Сегодня у меня ночная смена. Нужно быть на работе менее чем за два часа, и на это уйдет целая вечность.

Он поморщился при этой мысли. Он ненавидел ночные смены, ненавидел, когда его отправляли работать в ресторан на другом конце города, и он ненавидел оставлять близнецов с миссис Хокинс на ночь. Ратледж не двигался, его большое тело все еще растянулось на спине Шона. Он был слишком тяжелым, и ему становилось трудно дышать, но Шон обнаружил, что он не возражает против этого.