Шары разбились о барьер, создав впечатляющий световой эффект, вызвавший одобрительные возгласы зрителей. Виктор не терял времени, переходя ко второй атаке — спиральному энергетическому копью, которое было сложнее блокировать.

Я уклонился, позволив копью пройти в миллиметрах от моего плеча, и ответил простым, но точным импульсом энергии, направленным в ноги противника. Виктор едва заметил атаку, но был вынужден сместить позицию, что нарушило его концентрацию.

— Неплохо для новичка, — произнес он, перегруппировываясь. — Но детские трюки тебя не спасут.

Он начал более сложную последовательность заклинаний, создавая энергетические конструкции, которые атаковали меня с разных сторон. Это требовало постоянного движения и быстрой реакции — Виктор явно рассчитывал утомить меня.

Я защищался, используя минимальное количество энергии для каждого блока, одновременно изучая закономерности в его атаках. Классическая школа Дома Каз была эффективной, но предсказуемой, если знать ее основы.

Краем глаза я заметил, что толпа зрителей увеличилась. Среди них теперь были не только студенты, но и несколько преподавателей, включая мастера Грема из тренировочного зала. Я заметил и Лириану, наблюдавшую за происходящим с тревогой в глазах.

Виктор начал показывать признаки раздражения. Его атаки становились мощнее, но менее точными. Он явно не ожидал, что безродный новичок продержится так долго.

— Достаточно игр, — прорычал он и начал формировать массивное заклинание.

Я узнал структуру — "Жезл Ашканара", мощное атакующее заклинание, которое могло серьезно ранить противника. Такое использовали только в настоящих боях, не в академических поединках.

— Виктор, это запрещенное заклинание для дуэлей! — крикнул кто-то из толпы.

Он не обратил внимания, завершая конструкцию. Энергия концентрировалась перед ним, принимая форму ослепительного луча, готового прорезать любую защиту.

У меня было мгновение для принятия решения. Я мог создать максимально сильный щит, выдав свои истинные способности, или рискнуть получить серьезное ранение, сохранив прикрытие.

Но был и третий путь.

Когда Виктор выпустил свой смертоносный луч, я не стал блокировать его напрямую. Вместо этого я использовал простейшую технику перенаправления потоков, знакомую любому начинающему магу, изучавшему основы энергетического баланса. В своей сути это был базовый приём, известный как "течение воды", но требующий идеального выбора момента и точности. Я слегка сместился, создавая не щит, а поле отклонения с градиентом плотности, направленным под таким углом, чтобы основная часть энергии луча ушла вверх, рассеиваясь в небо по пути наименьшего сопротивления.

Результат был драматичным. Зрители увидели, как атака Виктора достигла цели, как я отшатнулся назад, когда мой рукав разорвался и появилась кровь — расчетная рана, болезненная, но не критическая. В то же время основная сила его луча безвредно ушла в воздух, создав впечатляющий столб света.

Я опустился на одно колено, держась за раненое плечо, изображая боль чуть более интенсивную, чем чувствовал на самом деле. Толпа ахнула. Я принял прямой удар от атаки, которая должна была вывести меня из строя, но оставался в сознании и на ногах.

— Достаточно! — голос мастера Грема прорезал хаос, когда он шагнул в круг. — Этот поединок окончен. Использование запрещенного боевого заклинания в академической среде — недопустимо, Виктор!

Лицо Виктора исказилось от ярости и замешательства.

— Он должен быть без сознания! Это был прямой удар!

— И тем не менее, он в сознании, — сказал Грем, глядя на меня с новым уважением. — Возможно, наш новичок обладает большими способностями и силой, чем кажется на первый взгляд.

Боевой мастер повернулся, обращаясь к толпе.

— Поединок объявляется недействительным из-за использования запрещенной магии. Всем разойтись!

Когда студенты начали расходиться, Лириана подбежала ко мне, её лицо было бледным от беспокойства.

— Дай посмотреть, — сказала она, осторожно осматривая моё плечо. — Нам нужно отвести тебя к целителю.

— Не так плохо, как выглядит, — заверил я её, хотя боль была удивительно интенсивной — еще одно напоминание об ограничениях и ощущениях этой физической формы.

Виктор пронесся мимо нас, его глаза горели от унижения и гнева.

— Это еще не конец, безродный, — прошипел он. — Никто не делает посмешище из Каза.

Когда он ушел, Дарен подошел к нам, его лицо выражало смесь благодарности и беспокойства.

— Это было либо самым храбрым, либо самым безрассудным поступком, что я когда-либо видел, — сказал он, помогая мне подняться. — Но спасибо.

Я кивнул, принимая его благодарность, одновременно отслеживая реакцию окружающих. Эта стычка выполнила несколько задач — я нажил врага в лице Виктора, но завоевал уважение многих студентов, особенно тех, кто занимал более низкий социальный статус. Я продемонстрировал значительное магическое мастерство, но таким образом, что это выглядело больше результатом выносливости и быстрого мышления, чем сырой силы.