Попытка открыть золотое яйцо пользы не принесла – оно заверещало так, что успевшая задремать Эйваз подскочила на диванчике, вмиг утратившем весь уют. Крам поспешил схлопнуть вопящее нечто и тряхнул головой, изгоняя навязчивый визг.

– И что это было? – спросила девочка сорвавшимся голосом.

– Надо думать, – рассеяно отозвался Виктор и нахмурился ещё больше.

Пришедший в себя профессор Каркаров поспешил выпроводить Маргарет прочь с корабля под предлогом того, что ей давно пора к себе, во избежание неприятностей с деканом. Не желая обострять и без того не самые тёплые отношения Эйваз со всеми попрощалась, обняла на прощание Виктора и его маму и поспешила в замок.

Уже сидя в гостиной Слизерина и делясь с друзьями новостями с корабля, Маргарет подумала, что знает, как расспросить тётю Марию о незнакомце из сна. Драко обмолвился как-то, что профессор Каркаров и мистер Малфой одно время дружили, до того как пошли все эти «сфабрикованные дела». Так что повод узнать о событиях прошлого нашёлся довольно легко – не каждый же день на пост директора школы принимают волшебника с настолько сомнительным прошлым. Заканчивая письмо уже поздним вечером, Грета успокаивающе погладила Саломею по чешуе.

Декабрь начался муторно и как-то мокро, Маргарет куталась в тёплую мантию и почти завидовала Краму и другим ученикам Дурмстранга – их шубы казались более подходящими для такой неприветливой погоды. Заглаживать вину перед Тенебрусом под сырым, липким снегом было значительно сложнее, но мисс Эйваз сумела получить прощение за три кровяных леденца и два часа со щёткой под пронизывающим ветром. Письмо от тёти не принесло ожидаемого облегчения. Мария сообщила о том, что Игорь Каркаров был оправдан в виду помощи следствию и собственному раскаянью, но мисс Мейер слабо верила в искренность его порывов – бывших «друзей» он сдавал из желания спасти себя от Азкабана, а потому волшебница просила племянницу быть максимально осторожной. Список имён тех, кого «сдал» директор Дурмстранга заставил Маргарет надолго задуматься. Во избежание расспросов и подозрений, девочка сожгла этот листок. Имена она запомнила, и нужды в носителе уже не было. Но даже это знание не дало объяснения тому, что она видела и как с этим связан профессор Хмури.

Статьи Скитер о ходе Турнира выходили одна за другой, и Маргарет оставалось только удивляться тому, что она до сих пор не попала на страницы «Пророка». К счастью слизеринки, скандальную репортёршу интересовал по большей части самый молодой Чемпион, а потому она появлялась только если Поттер был где-то поблизости. Урок ухода за магическими существами ожидаемо не радовал слизеринцев – проклятые соплохвосты всё же остались после всех своих поединков и вымахали до грандиозных размеров. Эйваз, при первой же возможности спряталась вместе с другими учениками в хижине Хагрида. Забаррикадировавшие дверь мальчишки охраняли выходы от посягательства соплохвоста, оставшегося бродить по окрестностям.

– Опять она здесь, – пробормотала, Грета, выглянув ненадолго в окно, чтобы узнать, чем окончилась борьба пятерых гриффиндорцев с монстром.

– Кто? – не понял Теодор, отбросив со лба упавшую прядь.

– Скитер! Она меня раздражает. К счастью, Виктор интересует её мало – он слишком немногословен для «покорителя сердец», – спародировала девочка акцент репортёра.

– Может это потому, что тебя она не спросила? – подала голос Паркинсон, болтая ногами, сидя на высоком для неё табурете лесничего. – Мне вот её статьи нравятся, всегда читать интересно, да и нового столько узнаёшь!

– О да, – хмыкнула Грета пренебрежительно, – например, что «очаровательная магглорождённая умница и красавица мисс Грейнджер встречается с самым молодым Чемпионом Турнира».

– А ты скажи, что нет? – встала на защиту подруги Миллисента. – Вон они - обжимаются в сторонке.

– Где? – Пэнси тут же приникла к окну, желая поскорее разнести новую сплетню по школе.

Маргарет только покачала головой удручённо. Принять за «обжимания», возню гриффиндорцев могла только Балстроуд. Грейнджер самозабвенно отдавливала приятелю ногу и что-то гневно шептала тому на ухо, видимо, пытаясь не дать ему сказать очередную глупость, которую жадная до таких вещей Скитер бы непременно ухватила бы в свою колонку. К счастью соплохвоста удалось загнать в его короб, и ученики смогли беспрепятственно покинуть окончившийся урок.

На Прорицании Грета правила Невиллу его натальную карту, потому что у мальчика не получалось вписать ни одну планету в свой гороскоп. Все страхи и ужасы, приписываемые своей собственной судьбе, слизеринка уже написала и теперь размышляла под каким бы предлогом вписать в пересечение линий ретроградное положение Луны Лонгботтома.

– Я думаю, - прервала размышления Маргарет Трелони замогильным голосом, – кто-то вел бы себя не столь легкомысленно, если бы узрел то же, что я видела прошлой ночью в магическом кристалле. Вчера вечером я сидела, погруженная в рукоделие, как вдруг ощутила внезапный порыв. Я встала, села перед шаром и устремила взор в его кристальные глубины. И увидела, что кто-то на меня глядит. Как, по-вашему, кто?

Маргарет насторожилась, прошлой ночью, вернее сказать, вечером, она как раз поддалась бессловесным уговором фестрала и забралась на его костлявую спину, невзирая на снег и дурную погоду. Тенебрус решительно требовал внимания к себе, а летать без «груза» ему отчего-то не нравилось. Возможно, волшебному коню было одиноко и хотелось человеческого внимания, а может он просто привык к девочке.

– Смерть, дорогие мои, – взвыла Трелони не хуже растревоженной банши, глаза колдуньи за толстыми стёклами очков стали ещё больше.