— Когда я решался на отношения, не думал, что меня занесет в эту светлую сторону. — И следом Руслан поднимается, стягивает с себя свитер, при этом, ничуть не стесняясь того, что под ним ничего. Даже банально майки. И вот теперь уже окружающие открыто поглядывают на прокаченный рельефный пресс, сильные мужественные плечи и руки моего парня. А я смущенно отвожу взгляд в сторону, пока Соболев натягивает на себя худи. Она садится как влитая, словно сшита под заказ. И да, ему безумно идет и цвет, и модель. Хотя… что может не подойти этому парню?

— Твоя очередь, — Руслан взглядом намекает, чтобы и я оделась.

— Ты хочешь, чтобы я тоже показала всем свой красивый животик? — улыбка касается моих губ, в то время как Соболев наоборот хмурится. В шутку, полагаю. С нотками ревности в глазах, но это приятно. Настолько, что даже заводит. Глупо радоваться такому, наверное, но мне нравится ощущать себя чертовски нужной. Видеть, как меня не готовы делить ни с кем.

А потом мы за столом с ребятами прыскаем со смеху.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Но только Глеб и Даша тоже должны одеться. Будем бандой влюбленных.

— Стопэ! — восклицает Гордеев, подняв руки вверх. — Я вроде не планировал вступать в банду.

— Но выбора у тебя все равно нет, — Дашка на него так поглядывает, что уже через мгновение и Глеб облачается в свой подарок, следом и мы.

— Мы похожи на идиотов, — бурчит Гордеев, накручивая на вилку пасту.

— Мы похожи на безумно влюбленных… — отвечает ему Даша.

— На безумно влюбленных идиотов, — подмечает Руслан, и мы снова начинаем смеяться.

Вечер проходит довольно лампово по итогу. И даже сильный снегопад с морозным ветром, не портит настроение. Кроме… пожалуй, одного момента. Перед тем как попрощаться, а мы уже стояли на улице, Руслану позвонил отец.

— Да, пап, я скоро буду. Нет, уже поел, но мамин тыквенный пирог, конечно, заценю.

Проходит минута, может больше, Соболев не говорит, видимо слушая голос родителя в трубке. Лицо его мрачнеет, улыбка исчезает, словно ее никогда и не было. А потом он и вовсе отходит, притом на приличное расстояние от нас, видимо чтобы пообщаться один на один. Мы с ребятами ждем минут десять, и когда Дашка с Глебом уходят первыми, я все же не выдерживаю, и приближаюсь к Руслану.

— Я никого не предаю, и решение мое не изменится, — строго цедит в трубку он, но заметив меня, тут же замолкает. А затем и вовсе отключает вызов.

— Все… нормально? — на душе какое-то неприятное ощущение, будто происходит что-то плохое, но я об этом не знаю.

— Да, конечно, — он кивает и, приобняв меня за плечи, ведет к выходу из кафе. — Отец торопил скорее приехать. Но я сказал ему, что будут давить, вообще не вернусь.

— Эй, что за глупости? С родителями так нельзя, — подхватываю Руслана под локоть, прижимаясь ближе. Тревога никогда не делась, скорее немного заглушилась.

— Между тобой и ими, я бы выбрал тебя.

— Как… романтично.

— Может быть, — в его голосе звучат нотки грусти, но они такие мимолетные, что я не заостряю на них внимания. — Но твои интересы для меня будут однозначно выше.

В ответ я чмокаю Руслана в щеку, и настоятельно отгоняю тревогу от себя. У нас все прекрасно. И так будет всегда, я знаю. Нет, я верю в это.

— То есть, как это ты с нами не хочешь ехать? — Соболев аж откладывает вилку, хотя до этого наседал на салат. Я отвожу взгляд в сторону, разглядывая студентов, которые выстроились в очереди в столовой. И вдруг понимаю, аппетит пропал.

— Кристина, — Руслан давит, его взгляд ощущается как нечто обжигающее, и я в очередной раз смущаюсь. Никак не могу привыкнуть к тому, что он может вот так открыто смотреть на меня, или резко поцеловать. Без причины. Просто потому что ему вдруг захотелось.

Мы стали ближе. Мы узнали друг друга лучше. Наверное, мне не стоит от него скрывать ничего.

— Напряженка с деньгами, отец все больше откладывает, он думает, его скоро уволят. — Признаюсь я, и вспоминаю, как на зимних каникулах мы с Ленкой в тайне ото всех разносили листовки. За пять дней нам заплатили пять тысяч. Неплохо, но больше такой работы найти не удалось. Либо официанткой куда-то идти, и переводится на заочку, либо искать другие варианты.

— Я вообще-то не нуждаюсь в твоих деньгах, Лисица, — немного обиженно чеканит Соболев. Потом, правда меняет тон, словно отодвигая свои интересы на задний план. — Но у твоей семьи и раньше были проблемы или… это недавно началось?

— Ну… — и я, решив, ничего не таить, рассказываю обо всем. Аудиторской фирме, которая уже не первый месяц ведет проверки на заводе. Сокращениях, а уволили уже больше пятнадцати человек, и где-то перешли на полную автоматизацию. И о том, что папу, вероятно, скоро тоже уволят. А у нас в городе найти похожее место ровно одному проценту и не факт, что туда нужен сотрудник.