— Может, их буря магнитная ректором называется? — губы растягиваются в усмешке. — Налетел, вставил… кхм… то есть… обрадовал всех, конечно же.

— Ты именно так и сказал, — скалится Ник.

— Замечательно, что у тебя со слухом всё в порядке, — я отрываю взгляд от дороги и подмигиваю другу. — Нормальный день сегодня.

А потом мгновенно мрачнею, вспоминая школьную физкультуру и приторно-отвратительную новенькую, от запаха которой меня едва не вывернуло прямо там же.

Уж не знаю, осудили бы меня за это, но я каким-то чудом сдержался.

Не скажу, что лапать… то есть придерживать ее изгибы было неприятно. Я нормальный парень. Женская… кхм… талия не может ощущаться неприятной априори. Но едва вдохнув омерзительное амбре мажорки, я сразу же забыл об этом.

К счастью, она довольно быстро свалила. Слава Богу, что хоть руку ей не надо было подавать, чтобы поднять. Впрочем, этого она от меня бы точно не дождалась.

Что поделаешь? Манеры у меня такие. Вернее, их нет.

И никто мне ничего не скажет.

Так же, как и в раздевалке однокласснички даже не пытались как-то подцепить. Зная мой крутой нрав, они разумно молчали, даже не перешептываясь между собой. И плевать, что все они обеспеченные богачи, а я убогий нищий. Все они замечательно осведомлены о том, что ссориться (вернее — драться) со мной не стоит. Я хоть и бедный, как бездомная собака, но когда мне хвост прищемят, могу и глотку перегрызть. Причем… они надеются, что только в переносном смысле.

— Так что, пойдешь? — спрашивает Ник.

Вздрогнув, понимаю, что опять пропустил тираду друга.

— Сорян, задумался, — поворачиваю к нему голову. — Ты о чем?

— В зоопарк со мной пойдешь? — повторяет. — С родаками?

Я хмурю брови. Он что, прикалывается?

— Я похож на первоклассника? — вежливо уточняю. Что я таких местах не видел?

Ну и еще, как всегда проблема в деньгах. Лишних у меня уже давным-давно не водилось. И вряд ли в ближайшие пару дней что-то измениться.

— За билеты не парься, — друг словно читает мои мысли. — Мои родаки накупили кучу. Надеются таким образом проконтролировать, с кем я дружу, — кривится Ник, явно показывая свое отношение к скрытой заботе-тире-любопытству его предков.

Я кусаю губы.

Я всё бы сейчас отдал, чтобы провести с родителями хотя бы час, не говоря уже о том, чтобы иметь возможность в любое время быть с ними на созвоне.

— Пойду, — соглашаюсь, понимая, что без меня он вряд ли отправится на такой субботний променад.

— Рай… — выдыхает Ник. На лице друга читается такое облегчение, что мне становится совестно, что я едва не отказался. — Спасибо! — выдыхает, расслабленно откидываясь на спинку сидения.

— После тренировки скажешь, — иронично приподнимается уголок моих губ.

Знаю, точно, что тренер как обычно поставит нас в разные команды. Ну а я не привык щадить противников…

— Скажу, — кивает этот будущий самоубийца.

— Заметано, — щурюсь и резко торможу у Ледовой Арены.

Благо, хоть тут парковку искать не приходится — тренер выбил каждому из парней свое парковочное место. И ничего, что находятся они у черного входа. Зато тачку можно оставить, не переживая за то, что потом придется, еле волоча после хоккея ноги и клюшки, искать ее по соседним дворам.

Мы с Ником забираем из багажника спортивные сумки и с заднего сидения клюшки, и быстрым шагом направляемся ко входу. Друг сегодня немного задержался, поэтому мы уже опаздываем.

Тренер за это по голове не погладит.

— Эй, вы куда? — внезапно перед нами вырастает какой-то шкаф в черном костюме, который едва не трещит на его массивной грудной клетке.

— На трешу, — равнодушно бросает Ник и, опустив взгляд на выщербленную дорожку, на которой вполне можно убиться, пытается протиснуться мимо шкафа в двери.

— Документы! — извлекает из себя эта громадина, преграждая нам дорогу.

— Какие еще документы? — в моей груди медленно, но верно зарождается рычание.

Никогда никто не требовал у нас ничего. Мы всегда проходили беспрепятственно. Это что еще за нововведения?!

— Без документов не пущу, — спокойно выдает шкаф.

Я делаю вдох и выдох, примеряясь, куда бы поточнее зарядить этой громадине. Разница в весовых категориях меня не смущает. Чем больше шкаф, тем громче падает.

Даже у такой махины есть слабые места. У всех нас они есть.

— Я сейчас тренера наберу, — дергает меня за руку Ник, параллельно набирая мистера Ландо.

Из всей нашей хоккейной команды именно Ник выделяется самым спокойным характером. Но сейчас даже у него подергиваются ноздри. Теперь мы не то, что опоздали, а… ОПОЗДАЛИ.

И теперь дополнительный час оттачивания навыков попадания шайбой в ворота нам после сложной тренировки обеспечен.

Минимум час.

А там — как решит тренер…