– Чур меня, - с деланным испугом произнес оборотень. Мы оба рассмеялись. Завтрак прошел весело, хотя уходить совсем не хотелось. Сама не знаю, но что-то гнало меня вперед.

Вышли в дорогу, когда солнце только показало край. Идти с Лемешем одно удовольствие – он и расскажет, и покажет, в общем, частичное знакомство с флорой и фауной состоялось. До деревни дошли к обеду. Пообедали, а потом Лемеш сам нашел мне возницу, посадил на телегу. Очень грустно было расставаться. Лемеш, обнимая меня, сказал:

– Иса, помни, мой дом открыт для тебя. До встречи, сестренка!

– Лемеш, спасибо, и до встречи! – на том мы и расстались. Он тотчас отправился обратно, а я на телеге поехала в Энтари.

Приехали мы к трактиру «Ветка дуба» уже вечером. Возница, получив оплату, отправился восвояси. Я же вошла в помещение и прошла к стойке трактирщика. На посетителей, которыми был набит трактир, не обращала внимание. Я спросила хозяина, бармен (так для себя назвала человека за стойкой), крикнув в кухню, позвал его. Ко мне вышел удивительный нечеловек. Дело в том, что в этом существе сочеталось несколько видов нелюдей – оборотни, гномы, орки, гоблины. Внешность его настолько несуразна, что проще назвать его бритой гориллой с лицом недочеловека. Я протянула ему письмо от Лемеша. Пробежав его глазами, он мне кивнул и велел ждать.

К сожалению, мое появление не осталось незамеченным. Огромный детина, пошатываясь, подошел ко мне:

– Давай отдохнем, выпьем. – Меня чуть не вывернуло от исходящего от него перегара и запаха немытого тела. Я молча покачала головой. Если бы я открыла рот, то весь мой съеденный и почти что переваренный обед был бы на полу. Но он не унимался:

– Такая цыпа запросто ходит одна. Ты мне нравишься, я не прочь развлечься, - его огромная лапа (этот загребущий агрегат в рыжих волосах рукой назвать трудно) схватила меня за запястье. Тут у меня отказали тормоза. Нет, вы не думайте, что я - хамка, не имеющая стоп-сигнала, просто я не люблю, когда меня трогают. Выдернув руку, сдерживая позывы рвоты, я ласково сказала:

– Друг мой, шел бы ты в …! А лучше на …, и вымойся, иначе не в одном из вышеуказанных мест не примут! – Детина побагровел, а весь зал, внимательно прислушивающийся к нашему разговору, грохнул от смеха. Я рванула от него прочь, зажимая рот и нос. Он дернулся было за мной, а я заорала:

– Помойся, умоляю! Ты один без оружия своим запахом можешь положить несколько противников, а если снимешь штаны, так и армию. А я неподопытный кролик, и испытывать разновидности газовых атак в мою компетенцию не входит. – Зал буквально завыл от смеха, хохот и грохот кружек о столы оглушал. Выскочил трактирщик. Он, осторожно подцепив меня за локоток, отвел на кухню. Там накормил, посмеялся над Гроском (так звали того гоблинаорка), потом повел во вторую половину, где жил сам, с женой и сыном. Жена его Лимма, приятная гномка, очень приветливо меня встретила, отвела в отдельную каморку, показала постель, заправленную чистым бельем, а за занавеской бадью с теплой водой, импровизированный умывальник и горшок. Я стала расспрашивать ее о том, чем занимаются женщины этого городка. И, в принципе, по ее рассказу выяснила, что работа здешних женщин мало чем отличается от работы наших – швеи, продавцы, пекари, повара, служанки и прочее. На вопрос - где можно найти здесь работу, она задумалась, а потом сказала, что для меня они работу найдут. Еще немного посплетничав, она ушла, а я искупалась и легла спать. Завтра начиналась моя новая жизнь, поэтому надо выспаться.

Разбудил меня запах жареного бекона с яичницей и блинчиков. Меня с постели сдуло. На умывание и все прочее я потратила не больше пяти минут. Услышав мой топот, ко мне заглянула Лимма. Позвала завтракать. За едой она мне рассказала, что старому лорду Хойверу требуется служанка. Оплата вовремя, стол, проживание, лечение, одежда с хозяина. Я подумала и согласилась. Сидеть на шее трактирщика не могу, нужны деньги, тем более, здесь конец июля. Еще есть время подзаработать. Я поблагодарила хозяев, оплату они не взяли, отправилась к лорду.

Снаружи дом был небольшой для знатного аристократа, но очень уютный и красивый. Я для себя тоже бы хотела такой дом. Немного волновалась. Постучала, открыла молодая девушка и, услышав мой вопрос о вакансии, провела меня к управляющей. Госпожа Лайя приняла меня в столовой, где делала ревизию. Глянув на меня, спросила, что я умею делать. Я ответила, что всю домашнюю работу. Она высокомерно кивнула и сказала, что вся черная работа теперь на мне, и что сейчас мне Морала выдаст форму, а также покажет каморку. Я кивнула и отправилась за девушкой, которую управляющая назвала Моралой. Она выдала непонятного цвета робу, отвела в каморку, вход в которую через двор. Там была страшнейшая грязь. Я зашла на кухню, выпросила ведро с водой, тряпку и веник. Пришлось сразу приступить к уборке. Благо, что комната крохотная и хватило полчаса вымыть, вытряхнуть и выбить все, что там было. После этого я сложила свои вещи и направилась на кухню. Мне сунули в руки совок, знакомый веник и корзину. Велели вычистить все камины в доме, которые периодически протапливали, чтобы не было сырости. Это было еще лето, и не все камины топились, но ходила я часа два. Едва вернулась, меня запрягли вынести ведра с помоями, вычистить очаг, принести дрова, почистить корзину овощей, похожих на картошку, но вкусом между картошкой и бататом. Потом помогла еще одной горничной выбить ковер, вытряхнуть портьеры и вымыть пол. После ужина опять подготовила очаг и дрова к утру. Сходила в купальню и, вернувшись, легла спать. Так прошел мой первый рабочий день.

Если честно, то все последующие дни, мало чем отличались от первого, кроме одного: на меня взъелась управляющая. Не знаю, чем я ей не угодила, только шпыняла меня по поводу и без повода. В итоге, отправила меня в коровник скотницей. Я молчала. Конечно, там воняет, но зато убрал и все дела. Коровник небольшой, и доились только три коровки. Мне с коровами было проще, чем с управляющей. Эти животные быстро привыкли к моей ласке и руке. Я дала им клички, на которые они за месяц научились откликаться. Телят приучала сразу к кличкам и привычкам. Молоко относила на кухню. Не раз советовала делать сливки хозяину к чаю. Но они только крутили у виска. Из-за придирок перестала есть на кухне, мне стали приносить еду в комнату. Я мотивировала это тем, что своим запахом могу испортить продукты, оградив, таким образом, себя от госпожи Лайи.

В один из дней, по просьбе пожилой кухарки, я пошла с кладовщицей Лотой за покупками. Мы разговаривали о пустяках, о грымзе (так я назвала Лайю, а Лоте это прозвище понравилось), о предстоящих холодах. На площади проходило наказание. Молодого парня били плетью за то, что он оборотень. Я чуть не заплакала. Как было можно избивать за это?! Он ведь не выбирал родителей. Это я пыталась втолковать Лоте, но она лишь суеверно делала какие-то жесты и лепетала, что оборотни убивают людей и питаются ими. Глупые и суеверные люди, тьма поглотила ваши сердца, и злоба празднует, раз без доказательств вы калечите и убиваете братьев своих, пусть и не похожих на вас, но отзывчивых и вполне дружелюбных. Парень почти не шевелился. Я плакала, глядя на него. Именно оборотень протянул мне руку помощи, когда меня выбросило в этот мир. Юношу бросили в яму, привязав за руки. Я твердо помочь. Оттерев слезы (они мне не помощники), я помогла Лоте. Когда вернулась домой, приготовила все, что было нужным на сегодня – простыни (правда, старые), мазь для заживления ран (когда-то, еще в начале, дал хозяин), хлеб, молоко в кувшине и прочее.