— Когда мы с тобой накопим немного денежек, то сможем переехать в другую страну.

— Папа тоже сможет поехать.

— Нет, мы выберем такую, куда нужна виза, и у папы нет никаких друзей.

— А есть такие страны? — Паша удивленно округляет глаза.

— Да, и их много. Половина глобуса.

Возможно, не стоит говорить ребенку так прямо. Все эти переезды — ужас и для взрослого человека. Только, кажется, я уже намолчалась.

— Здорово… — невесело тянет мой малыш.

— Вот увидишь, тебе понравится. В некоторых есть теплые моря и кокосовые пальмы. А в других кенгуру и коалы. — Целую его в нос.

— Жалко, что там не будет тети Маши и Кати. — Сын отворачивается к окну.

— Может быть, когда-нибудь они смогут к нам приехать. — Смахиваю соленые капли с уголков глаз.

— А может, мы не поедем? — Паша поворачивается. — Мама, давай останемся. Хоть ненадолго.

Он смотрит в глаза с такой надеждой, что сердце рвется на части. Безумно хочется ответить: «Да», попросить прощения у Маши, подарить себе еще одну безумную ночь рядом с Егором. Просто пожить.

Но…

— Уважаемые пассажиры, наш рейс ненадолго задерживается. Прошу всех на минуту выйти из автобуса, — прерывает мою мысль водитель.

— Что-то случилось? — спрашивает соседка, тучная дама в рыжем пуховике.

— Там собачка! — тыча пальцем в окно, радостно сообщает всем Паша.

— Точно, — подтверждает соседка. — Овчарка. Наверное, служебная.

Стоит мне посмотреть влево, на перрон, сердце делает кульбит и падает в пятки.

Я сделала все, чтобы исчезнуть без следа. Сменила СИМ-карту. Поменяла телефон. Скрыла новый адрес даже от Маши. И все равно он меня нашел.

— Егор?.. — Не верю своим глазам.

— Это папа Кати, — удивленно подтверждает сын.

Мы застываем неподвижными манекенами возле окна. Оба с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами.

— На выход, уважаемая. На выход, парень, — раздается за спиной голос водителя.

Кроме нас троих здесь больше никого. Но ноги, как назло, не слушаются. Так, обняв Пашу, я и стою посреди автобуса, пока в салон ни входит какой-то мужчина с собакой.

— Говорил же, что за пятнадцать минут справимся, — ворчит незнакомец, оглядываясь назад.

— Кто ж знал, что вы такие шустрые! — Поднимается в салон майор.

— Твоя пропажа? — скалится первый, возвращая товарищу что-то кружевное и смутно знакомое.

— Моя.

— Красивая! — Собачник пропускает майора вперед.

— На чужой каравай хлеборезку не раскрывай. — Егор треплет по холке грозную немецкую овчарку и останавливается рядом с нами.

— Да я одним глазком, — доносится из-за широких плеч.

— Береги глаза. Все, свободен, — командует майор, даже не оборачиваясь. — Скажи Байкалу, что теперь все котлеты его.

— Можно подумать, там что-то осталось. — Демонстративно громко вздыхает его помощник. И вместе с собакой выходит из автобуса.

Когда остаемся наедине, я тут же прихожу в себя.

— Что… — В горле першит. — Что ты здесь делаешь? — обнимая сына за плечи, спрашиваю майора.

— У меня встречный вопрос. С хер… — Егор запинается. Глянув на Пашу, продолжает: — С чего это ты в бега ударилась? Да еще и не попрощавшись!

Он упирает руки в бока, будто всерьез злится.

— Мне казалось, у нас не те отношения, чтобы отчитываться друг перед другом. — Я и забыла, что умею быть такой смелой.

— Да я тебя, считай, с отцом познакомил!

— Это вышло случайно. Мы с ним… вместе спортом занимались.

— Ну, давай снова отвезу. Навернете еще пару кругов вокруг его дома. Он расскажет, как я в детстве ходил на лужайку по-маленькому. И станем своими. — Майор словно и не замечает толпы пассажиров, наблюдающих за нами с улицы.

— У меня сейчас другая поездка. И попрошу не мешать. — Заливаюсь краской.

— Доездилась ты. — Гад без спроса берет мой рюкзак и машет водителю.

— Егор, отдай! Это не твое! — Пытаюсь забрать рюкзак, но не тут-то было.

Мерзавец марширует с ним к выходу, а в это же время водитель автобуса достает из багажного отделения наши с Пашей чемоданы.

— Ты обалдел?! — Бросаюсь за наглецом следом.

Мне уже совсем не весело. Через три часа у нас пересадка на другой автобус. В отличие от этого, тот ходит раз в день, а значит — придется где-то ночевать.

— Постой! — С сыном на прицепе проталкиваюсь сквозь толпу зевак. — Да остановись ты!