— Прекрати визжать! — прошипела я. — Может, комендант придёт…

— Комендант?! — пискнул Юс, глядя на меня, как на полную идиотку. — Коменданта после ужина только по крови отыскать можно! Да и не будет он связываться с Веллом и Бардом…

Кто из троих «Велл», а кто «Бард» уточнять я не стала. Дверь содрогнулась, ругательства стали громче. «Трахнем на троих эту подстилку остервеневшую» было из выданных обещаний самым пристойным.

— Ну, не убьют же они нас?! — нарочито бодро прошептала я. — Ты-то тут вообще не при чем?!

Юс позеленел, опустился на свою кровать и прижал подушку к груди.

— В прошлом году у них с Мейбом тёрки были… Так они пришли к нему в комнату и сожгли его конспекты. И переколотили всё, что нашли, чашки там и прочее. Ну, только мебель не тронули. И ничего им не было!

— А пожаловаться?!

— Кому охота стукачом быть?

Я посмотрела на коллекцию хрюшек. Нет… жертвовать ими я не готова. Только не ими.

— Слушай меня! — для верности я тряхнула Юса за плечи. — Прекрати психовать, истерить и паниковать! Сейчас мы их пошлём к демонам в Алую бездну!

— Ты чё, ты чё! — забормотал Юс, а я рванула к горе чемоданов. Решительно скинула верхние — они с грохотом обрушились на пол.

За дверью притихли.

— Кричи на меня! — зашипела я Юсу.

— Чё?!

— Ругайся! Ругайся на меня! Громко и с чувством!

— Чё-чё-чё?!

Я дёрнула его за волосы, вырвав несколько волосков.

— Да ты чё, баба проклятущая?! — взвыл Юс.

— Ща все остальные выщипаю! — я снова кинулась к чемоданам и стала копошиться в нижнем. — Колечко из брови вытащу и сосок проткну! То-то парни обрадуются. Сразу на тебя переключатся.

— Совсем обалдела?! — Юс перешёл на ультразвук, а я наконец-то отыскала нужное — бутылочку ректора для снятия «боевого раскраса». Ярко-красную, густую, как крем. Но, надеюсь, присматриваться они не будут…

— Совсем! Ори на меня, докажи, что ты мужик! Можешь даже врезать, разрешаю, когда ещё такой шанс выпадет!

Юс снова схватил подушку, заслоняясь от меня.

— Чокнутая баба!

— Отлично! Громче! — я ткнула его кулаком в подушку. — Как если бы я обозвала твою маму самыми нехорошими словами!

— Только попробуй, недоделанная! — заорал Юс в полный голос, а я сорвала с бутылька крышку — и вылила красное месиво себе на голову. Юс подавился криком, забулькал, а я подняла чемодан, завопила: «Нет, не надо, пожалуйста, отпусти меня!» — и швырнула чемодан в дверь.

С той стороны к нам уже не ломились. Скорее, настороженно молчали.

— Сейчас я открою дверь! — зашептала я Юсу, а тот попятился, врезался в стопку книг, с грохотом шлёпнулся и завыл:

— Ещё чего!

— Открою, придурок, выбегу, а ты схватишь меня и затащишь обратно, понял?!

— Ненавижу баб! Ненавижу! — надрывался Юс, пытаясь подняться, а я подняла ещё один чемодан и метнула в стул.

— Давай, докажи, что ты мужик! Схвати меня и затащи, Юс!

— Я сам тебя прибью! — Юс ещё добавил громкости, потому что красные капли с моих волос брызнули на книги и его покрывало.

— Я тебя поцелую потом, при всех!

— Да пошла ты…

— Вот-вот. Пошла.

Я двинулась к двери, а сосед довольно бодро подскочил и ухватил меня за руку:

— А ну стой! Не открывай!

По весу мы были примерно одинаковые, но моя мотивация была явно сильнее: все ж таки моя девственность стояла на кону, а она у меня почти казённая, мне её беречь надобно… Мы буквально подползли к двери, борясь и шумно переругиваясь, и я приказала замку открыться.

Завизжала и вывалилась в коридор, перепачканная в алом зелье, с Юсом, прилипшим к моей руке.

— А-а-а! Не надо! Бегите, ребята, он псих, он совсем озверел, он всех сейчас…

Троицу неслучившихся насильников как ветром сдуло. Юс выпустил мою руку и проводил их недоумённым взглядом. Я провела ладонью по мокрому лицу. Выдохнула.

— Прости. Ничего умнее просто не пришло в голову. Некогда было придумывать. Но ведь сработало же?!

И чмокнула впавшего в ступор парня в щёку. Не при всех, зато совершенно искренне.

Следующие пару дней радовало одно — доставать меня однокурсники вроде бы перестали, хотя нет-нет, да и продолжали недобро буравить взглядами спину и всё, что из этой спины выдавалось в ту или иную сторону. Шаэль постоянно болтала, беспечно и многословно, как правило, о парнях и Кертоне, предпочитая игнорировать плохо скрытую недоброжелательность этих самых парней к новоявленной подруге, Юс при попытке заговорить с ним разве что не осенял себя защитным кругом, и только тихая Ванда спокойно, почти шёпотом отвечала на мои редкие вопросы, не демонстрируя ни любопытства, ни настороженности, ни враждебности, никогда не отказываясь помочь, но и не спеша с доверием. Никакой ценной информации о творящихся в стенах академии кражах я не услышала, невольно выстроив между собой и остальными прочный невидимый барьер.