Парни уныло переглянулись.

— Мы уже забыли, — пробурчал Бард. — Мы, ну, не надо было с тобой…

— Через два дня встречаемся здесь же, — строго сказала я. — Мальчики, я в вас верю. В ЗАЗЯЗ учится толпа народа, неужели никто не может попасть в хранилище ради красивой девушки?

Просто ждать два дня и бездействовать я не могла: мысль о том, как проник в закрытое на ключ хранилище вор, не давала покоя. Прежде всего, потому, что я сама частенько открывала запертые двери.

Вдруг вор обладал схожим даром? Такое было редкостью и не афишировалось… и это стоило проверить.

Месторасположение лабораторного хранилища я предусмотрительно выяснила заранее — ничего особенного, подвальный этаж учебного корпуса алхимагов. Время тоже выбрала не с бухты-барахты: лекцию самого верлада Миара Лестариса. С лекции он точно не выйдет, да и повода не будет: я уже поверила в свои актёрские способности и филигранное импровизирование. Всё развивается, особенно, если хочется выжить. Так что на лекцию я предусмотрительно пришла с большой дымящейся чашкой.

— Вы не перепутали учебную аудиторию со столовой, лада Эрой? — Миар, разумеется, не промолчал, а я улыбнулась ему:

— Вам бы очень пошёл поварской колпак и фартук. Так и представляю, как вы жарите, жарите, жарите… мясо, например. Вы любите мясо?

Миар закатил глаза, но ничего не ответил. Неотступно следующая за мной Шаэль захныкала куда-то мне в подмышку:

— Как ты с ними легко общаешься! Завидую…

— С ними?

— С мужчинами. С парнями. У меня так не получается. Где ты этому выучилась? Или это врожденный дар?!

— Ну, я же работала танцовщицей. Мужчины часто приходили поболтать, — привычно соврала я, а потом неожиданно для себя сказала правду. — Во-первых, у меня был любящий отец, а во-вторых, дядя, который всегда относился ко мне как к собственной дочери. А у тебя какие отношения с отцом были?

— Я никогда его не видела, поэтому — идеальные, — фыркнула подруга. — Вот с матерью мы были в детстве неразлучны, так что ругались на чем свет стоит. Иногда я понимаю Юса с этими его «бабами».

— Знаешь… — поколебалась я. — Могу предложить один способ. Правда, не знаю, сработает он или нет конкретно в твоём случае. Попробуй представить, что ты — это не ты.

— А кто?!

— Кто-нибудь… Девушка, у которой всё хорошо и всё просто. И зовут её как-нибудь иначе — Марго или Тария, например. У неё тёмные волосы, широкая улыбка, тонкая талия и несокрушимая уверенность в себе.

— Но это же не я, — печально вздохнула Шаэль. — Совсем, совсем не я. К тому же я всю жизнь ненавидела свои тёмные волосы!

— Зря. Мне кажется, тебе бы пошло. В любом случае, это не навсегда, — ободряюще подтолкнула её я. — Немного позаимствуешь у этой Марго уверенности, вот и всё.

— Спасибо, — неожиданно сказала Шаэль, садясь за соседнюю с моей парту. — Никогда не думала, что со мной будет дружить такая красивая девушка. А ещё ты смелая и отчаянная. Я так тебе благодарна!

— Глупости, — смутилась я. — Но знаешь, что… Ты можешь очень меня выручить.

Шаэль выжидательно приподняла брови.

— Толкни минут через пятнадцать мою кружку, как будто случайно, так, чтобы она облила моё платье. Очень надо, — вздохнула я, предвидя её реакцию и добрую сотню вопросов. Шаэль открыла рот, закрыла — и молча кивнула. Кажется, начинала привыкать к веселью.

Через пятнадцать минут я вышла из аудитории, сопровождаемая ехидным взглядом закатившихся ректорских глаз, но целеустремлённая, как никогда.

В коридорах учебного корпуса было тихо и безлюдно. Никаких слоняющихся без дела прогульщиков, никаких свободно шатающихся преподавателей, даже постоянно прибирающиеся слуги куда-то разбежались. Я беспрепятственно спустилась на первый этаж, потом, стараясь двигаться бесшумно, сбежала по узенькой и пыльной лесенке ещё ниже и, оглядевшись и приложив ладонь к замочной скважине, открыла ту самую, заветную запертую дверь. Не успела порадоваться собственной догадливости, одарённости и удачливости, как поняла, что эта дверь ведёт вовсе не в хранилище, а в тёмный пыльный коридор, пустой и тёмный, настенными бра не облагороженный. Я пожалела, что не прихватила переносного светильника — но теперь терять время было недопустимо. Пару десятков шагов сделала почти в кромешной тьме, пока не уткнулась в ещё одну глухую металлическую дверь, в которой поначалу вовсе не увидела скважины.

Но замок попросту должен быть!

Не найдя ничего хоть отдалённо похожего на замок на уровне рук, я принялась ощупывать всю ребристую холодную поверхность целиком и наконец отыскала неровность в полуметре от пола, для чего пришлось встать на колени.

Прижала ладонь к замку, прикрыла глаза — хотя ничего не было видно и так — и сосредоточилась, как умела и как привыкла, в глубине души предвкушая скорое знакомство с заповедным местом. Однако вместо привычного ощущения открывающегося замка получила неожиданно острый, жгучий, невероятно болезненный толчок в ладонь, мигом распространившийся до кончиков пальцев второй руки. Резко заныли голова и сердце, ноги ослабели так, что не сиди я на корточках, непременно упала бы.