Полем, почти сплошь покрытом трупами. Лошади, люди, брошенные мечи, копья и щиты, темное свинцовое небо…

На трупах уже прыгали вороны, несло сладковатым смрадом падали.

Чуть поодаль на холме стоял коренастый воин, в бахтерце, золоченом шоломе и алом плаще. Он держал за повод коня и не отрывая взгляда смотрел на поле.

Неожиданно он посмотрел на Алексея и сухо, неприветливо бросил:

— Держись, рано еще.

«Сошел с ума, — почти спокойно констатировал Алексей. — Кто это такие, какое я имею к ним отношение?..»

Из видений вырвал тревожный крик Кости.

— Лекса, Лекса!!! Сейчас, сейчас! Держись братка, я мигом вытащу, только держись…

Лешка открыл глаза и обнаружил, что он висит над пропастью, намертво вцепившись в веревку.

По спине пробежали ледяные мурашки, Лекса на мгновение опять закрыл глаза, а потом резкими рывками рук начал поднимать вверх. Еще через несколько секунд и он перевалился через край скалы.

— Ну напугал, ирод!!! — завопил Костик, подпрыгивая на месте. — Что случилось то? Поднимался, а потом повис. Я кричал, а ты словно умер… — от избытка чувств он затряс товарища. — Что случилось?

— Все уже хорошо! — Лешка стиснул зубы и отбросил его руку. — Говорю, все хорошо…

Он встал и с силой провел ладонями по лицу. Видения без следа исчезли, голова снова стала легкая.

— Смотри у меня… — с сомнением буркнул Костик. — Может назад?

Лекса нехорошо покосился на него и сухо бросил.

— Вперед.

Через час они взобрались на небольшое плато, над которым возвышалась огромная скала, разделенная сверху надвое, словно ее рубанули гигантской саблей. У подножья скалы журчал быстрый ручеек и стояла очень старая раскидистая арча. Судя по кострищу и следам, место давно использовалось как стоянка. Со стороны ущелья, вдоль хребта, через стоянку шла едва заметная утоптанная тропка.

— Оттуда! Придут оттуда! — уверенно заявил Костя. — Успели.

Лешка сначала сунул руку в кострище, потом поискал свежие следы, не нашел и кивнул.

— Успели.

От сердца отлегло, оставалось только дождаться Эргаш-бека с сыном и взять их. В исходе дела Лешка не сомневался.

Алексей омыл в ручье ободранные руки и ступни, а потом начал искать место для засады. Он прекрасно понимал, что неожиданность решает все. Главное толково выбрать место для засады.

— В плен будем брать? — деловито поинтересовался Костя.

Лешка отрицательно мотнул головой.

— И правильно, — легко согласился товарищ. — Куда с ними дальше? Хлопотно.

Место для засады нашлось быстро. Лешка устроился повыше стоянки, в кустах дикого шиповника, а Костик за грудой камней чуть впереди и ниже.

С обоих мест отлично простаматривалась тропа. Перед тем как залечь, уговорились без лишних затей подпустить поближе и расстрелять бека и его сына из револьверов. Ни сам Лешка, ни его товарищ никаких сожалений не испытывали, война уже давно вытравила из них любые сантименты. Хороший враг — мертвый враг.

Потянулось ожидание, Костя затаился на своем месте как мышь, а у Лешки все не уходило из головы недавний бред.

«Кто такие? Откуда взялись в моей голове? — думал он. — Первый… Это век пятнадцатый вроде. Доспехи и антураж намекают. Может шестнадцатый, но не раньше или позже. И самое странное, говорил он по-французски, причем на старинном наречии. А я прекрасно понимал все, хотя в гимназии особо французский языке не освоил. Второй, тот что в атаку вел. Судя по оружию… конец-начало девятнадцатого-двадцатого века. Где у нас воевали с британцами тогда? Южная Африка? Точно. Да и кричал он на каком-то странном языке. И опять, черт побери, я его понимал. Кто там еще был? Джунгли, парень со странным барсуком? Вообще непонятно. Дальше витязь в доспехе. С ним все ясно, примерно четырнадцатый-пятнадцатый век, может чуть раньше, Русь без сомнения. И сказал он мне по-русски. И самое странное, словно понимал, что я подглядываю. Что за хрень? Вообще ничего не понятно. Кто дальше? Солдат в болоте с товарищем. Это сразу понятно, Великая Отечественная. Стоп… всадника с котом пропустил. Дикий Запад? Похоже на то. Сбруя, седло, манера одеваться, карабин с рычажным затвором в седельной кобуре — все намекает. Но напевал он по-русски. Стоп! И песенка такая знакомая…»

Леха мысленно напел куплет, а потом, совершенно неожиданно для себя, продолжил песенку, беззвучно шевеля губами.

— Быстро едешь — раньше помрешь

Тише едешь — вряд ли доедешь

Так живи, не трусь, будь что будет пусть

А что будет — дальше поймешь

Так живи, не трусь, будь что будет пусть

А что будет — дальше поймешь…

Отчего пришел в совершеннейшее изумление: песня сама по себе возникла в голове, хотя он готов был поклясться, что раньше ее не знал.

Изумление выразилось в привычном ругательстве, произнесенном тихим шепотом:

— Вот же, кобылья срака…

Тот момент, что сейчас Лешка размышлял о событиях, о которых ранее даже не подозревал, уже почти не беспокоил, а вот песенка отчего-то ввела в замешательство. Сумасшествие уже казалось свершившимся фактом, но Алексей сумел справиться и сказал себе словами из песни.

— Так живи, не трусь, будь что будет пусть. А что будет — дальше поймешь…

И сразу на душе стало спокойней, но уже через мгновение, со стороны, с которой должны были подойти Эргаш-бек с сыном, послышался шорох камешков и приглушенный разговор, а через несколько секунд из-за скалы показались два человека.